Общее у этих детей только одно — отсутствие родителей. И ни один детский дом, какого бы типа он ни был, не может заменить ребенку то, в чем он нуждается сильнее всего. Семью. В этом году Институт развития здоровья запустил кампанию по привлечению внимания к этой проблеме.

”Эти дети лишены того, что для обычных семей является совершенно рутинным и обыденным явлением, — рассказывает Инна Клаос, преподаватель PRIDE обучения, мама 6-летней Ани, которую удочерила два года назад. — И восполнять это нужно приемным родителям. Всю жизнь. Причем иногда самым неожиданным и удивительным образом. Раны этих детей болезненны, а потребность прожить упущенные в их детстве моменты высока. К сожалению, не каждый взрослый это понимает. И многие, заметив такие необычности, отмахиваются, считая, что ребенок перерастет. Но важно, заметив, не отмахнуться, а дать ребенку возможность испытать то, что он никогда не знал”.
За улыбками этих детей часто прячутся глубокие травмы, которые выстреливают в самый неожиданный момент.

Из жизни

Когда Аню забрали в опекунскую семью, девочке было четыре года. Уже достаточно большая. Однако непрожитое младенчество давило на ребенка. Девочка хотела попробовать все — и кормление из бутылочки, и поездку в детской коляске.
С точки зрения обычного человека — бред. Однако по просьбе девочки были куплены бутылочки, соски, детское питание. Коляска. Самая настоящая, для младенцев. Лишь в четыре года Аня наконец узнала, как это — быть совсем маленькой девочкой, которую кормят из бутылочки, возят в коляске, баюкают и поют колыбельные. В своей настоящей семье она была лишена такого простого счастья.

До последнего

Политика государства строится на том, чтобы всеми силами дать возможность биологической семье воссоединиться. Считается (и оно действительно так), что ребенку для полноценного развития необходимы родные мама и папа. Поэтому, даже когда соцслужбы забирают ребенка из семьи, родительских прав взрослых сразу не лишают. Система до последнего будет тянуть мам и пап в надежде, что они справятся со своей сложной жизненной ситуацией или с зависимостями и вернутся к нормальному образу жизни. .
”Как показывает наша практика, к нормальному образу жизни возвращаются лишь единицы, — говорит Инна. — Я согласна, что дети нуждаются в биологической семье, но верно и то, что детям нужна семья, где царит покой, забота и ребенок чувствует себя в безопасности. Возникают противоречивые мысли, когда я приезжаю как специалист по работе с семьями в социально неблагополучные районы Таллинна и вижу нетрезвых мам с колясками, стайки бегающих поздно вечером малышей без присмотра родителей”.
Семья, которая не в состоянии обеспечить надзор и безопасность ребенку, требует одновременно помощи и вмешательства работников по защите детства. Для некоторых семей вмешательство специалистов является серьезным сигналом к тому, что надо что-то менять в своей жизни и отношении к детям. И они стараются это наладить. Другие же семьи понимают, что жизнь зашла в тупик, лишь после изъятия ребенка.

Из жизни

Пара наркоманов, ребенок. Классический сценарий: асоциальный образ жизни, тюрьма для взрослых, соцслужбы и детский дом для ребенка. Что произошло с отцом ребенка, в какой момент — осталось неясным. Но после заключения мужчина решил начать с чистого листа.
Он прошел полную реабилитацию, избавился от зависимости. Ребенка ему вернули и восстановили в правах.

”Мы все видели, как он боролся, и какая титаническая была проделана над собой работа, — рассказывает Инна. — Он своего добился. Но поверьте, это единичные случаи. Как правило, дети в семьи не возвращаются”.

Неидеальная картина

По данным Института развития здоровья, в 2017 году в детских домах проживало 968 детей. 161 ребенок был в замещающей семье. У 1391 ребенка были опекуны. Усыновили 71 ребенка, из них 33 попали в совершенно новые семьи, один уехал за рубеж. Остальных усыновили родственники.

При таком количестве ребятишек в детдомах вполне резонный вопрос — почему усыновлено так мало? Ведь очередь на усыновление довольно большая, люди годами ждут своего шанса. Многие готовы взять ребенка хоть сейчас. Но не все так просто.
Изъятие ребенка — крайняя мера. Но даже в этом случае малышня живет в детдомах с юридически несвободным для усыновления статусом — их родители не лишены прав. Этих деток можно взять в замещающую семью на попечение. В некоторых случаях это предусматривает общение с кровными родителями и возможность воссоединения детей с биологической семьей.

В этом году Институт развития здоровья решил начать кампанию по привлечению взрослых в систему замещающих семей, чтобы дать ребенку шанс вырасти в нормальных условиях. Но прежде чем решиться на такой шаг, нужно очень тщательно взвесить свои возможности.
”Люди рисуют себе идеальную картинку усыновления, — говорит Екатерина Кери, социальный работник в детском приюте, мама удочеренной Лизы. — И оказываются не готовы к тому, что реальность совсем другая. Дети, оставшиеся без родителей, все, как один, имеют ряд тяжелейших нарушений. Это и психологическое состояние. Это и физическое состояние. Например, энурез в достаточно большом возрасте совершенно естественная проблема. И это последствия глубокой психологической травмы, а не попытка сделать что-то назло. Плюс проблемы адаптации — будущие приемные родители часто оказываются в тупике, не зная, как реагировать на ту или иную ситуацию — дети не ведут себя по сценарию, вот в чем дело. У всех самые разные поведенческие нарушения. И это не родные дети… Так что, бывает, родители и отказываются”.

Инна добавляет, что ребенок, взятый в замещающую семью — это совсем другая история. Ответственность за него у родителей двойная — перед собой и биологической семьей. И еще на этапе подготовки нужно понять, хватит вам этого внутреннего ресурса или нет.
”Самое ужасное, когда приемные родители, перестав справляться, начинают искать ребенку диагноз, оправдывая свою несостоятельность, — добавляет Екатерина. — Это такой момент, когда нужно очень серьезно взвесить свое решение и поспешить к специалистам на консультацию”.

Из жизни

Одна пара мечтала усыновить ребенка. Прошли все тренинги и обучения, добрались до ”смотрин” — им был предложен пятилетний мальчик. Все было хорошо, началось общение. А после пара предъявила серьезную претензию — ребенок не улыбается. И такого неулыбаку брать не будут.

”Разумеется, с таким подходом путь к усыновлению сомнителен, — говорит Инна. — Когда начинается такое ”магазинное” оценивание, увы, но это значит лишь то, что люди не готовы. Конечно, ребенок не улыбается — с какой радости? Он их видит впервые, для него вообще новая среда, все непонятно. А что будет дальше, когда появятся какие-то другие проблемы? Многие дети поначалу вообще замолкают. Причем надолго. Это тоже нормальный процесс — шок, новая ситуация. Дайте им время. А тут сразу ждут улыбок…”
На самом деле, очередей как таковых нет. Но есть родительские пожелания. Большинство хочет взять ребенка еще младенцем, чтобы растить его буквально с пеленок — на них, как раз, очередь. Но мало кто готов усыновить или принять в замещающую семью ребенка с серьезными проблемами со здоровьем. Также опасение многих будущих родителей вызывают подросшие дети.
”На самом деле никаких очередей нет, — говорит Екатерина. — Просто не все готовы и хотят взять того, кто есть. Понять это, конечно, можно. Но, как мне кажется, если это чувство внутри есть, уже особо не важно, кого берешь. К ним же прикипаешь. Единственное, что, например, может действительно остановить от усыновления сложного ребенка — это четкое понимание ответственности. И отказ оказывается правильным — хватит ли моральных и физических сил на то, чтобы вытянуть больного ребенка? А финансы? Очень хорошо, когда люди заранее трезво оценивают себя — и возраст, и физическое состояние, и финансовое, и психологическое”.

Из жизни

Испытание приемными детьми проходит далеко не каждая семья. Одна пара вырастила родного ребенка и всерьез задумалась об усыновлении. Прошли обучение, контроль, взяли трехлетнего мальчика.
Через год мужчина не выдержал. Не смог принять ребенка. Сейчас мама осталась со своим приемным сынишкой одна. Разумеется, о возврате ребенка в детдом речи не идет.
Это тоже сторона жизни, причем государство, передав ребенка на усыновление, больше никак родителей не поддерживает. Они становятся такими же, как и все, без каких-то привилегий.

В прайде равны все

Перед тем, как решиться на усыновление или же стать для ребенка замещающей семьей, необходимо пройти PRIDE обучение.

”Вообще, путь начинается с Департамента социальных дел, — рассказывает Инна. — Специалист по защите детей передаст вам всю необходимую информацию и расскажет о процессе подоготовки к замещающему родительству, в том числе и о PRIDE обучении. Проведет домашнее исследование семьи, чтобы оценить семью и ее возможности — доходы, условия проживания, физические и эмоциональные ресурсы, психологический климат и многое другое. Как говорят люди, прошедшие через все эти этапы, сложно только на бумаге. А PRIDE очень помогает в дальнейшей жизни”.

”Что интересно, к нам на прайды приходят не только те, кто хочет усыновить ребенка, но и бабушки, воспитывающие внуков, — говорит Инна Клаос. — И так получается, что в классе сидят две очень разные группы. Но цель у них одна — их дети. И учатся они с одинаковым энтузиазмом”.

Приемные семьи часто нуждаются в поддержке на разных этапах — от становления приемной семьи до выхода ребенка в большую жизнь. Помощь семьи могут получить как от опытных приемных семей, так и от специалистов.

”К нам с Инной могут обратиться за помощью и обычные родители — проблемы у детей в разных возрастах одинаковые, — говорит Екатерина. — И тупиковые ситуации бывают у любого родителя. В какой-то момент нервы сдают и силы заканчиваются. Или появляются вопросы, на которые нужны не только ответы, но и взгляд со стороны на ситуацию. Приходите к нам сразу, обращайтесь за помощью. Мы все через это проходили, и на многие детские проблемы имеются решения. Будь то адаптация замкнувшегося в себе только что усыновленного ребенка или же все радости пубертата”.

Из жизни

Приемные дети могут запросто убежать. Если юридически их нельзя усыновить, связь с биологическими родителями так или иначе поддерживается. Если ребенок этого хочет. И в какой-то момент его может начать тащить в разные стороны.

В одной из замещающих семей девочка-подросток начала убегать, говорила, что к матери. На самом деле оказалось, что бегала на свидания. Много сил и терпения стоило приемным родителям удерживание ситуации под контролем, чтобы не потерять контакт с ребенком.
К счастью, все успокоилось, девушка осталась в замещающей семье.

Знакомство с… родителями

Замещающая семья оставляет ребенку право видеться с родителями. И, как подчеркивают родители, которые растят таких детей, не нужно скрывать от них правду. Чем раньше вы скажете ребенку, что у него есть и другие мама с папой, тем лучше будет всем. ”В раннем возрасте дети принимают и усваивают информацию намного легче и проще, чем в старшем, — объясняет Инна. — Усложнять — это заморочки взрослых. Дети все воспринимают естественно. То же в случае с усыновленными — моя дочь знает, что у нее есть и мама, которая ее родила”.

Информация о том, что ребенок неродной, рано или поздно всплывет. Ребенок считывает это на подсознательном уровне, даже если взрослым кажется, что они мастера конспирации. И тем детишкам, которые знают свою историю, как ни странно, намного легче переживать переходный возраст.

”Самое страшное, когда человек узнает о том, что он приемный, во взрослом возрасте, — говорит Инна. — Ведь это по сути, раскрытие заговора. Он разом остается без семьи. Некоторые не выдерживают — это очень тяжелая и сложная для осознания информация. Потому что человеку очень важно идентифицировать себя с родом. А если не с кем?”
С возрастом желание понять свои корни становится намного сильнее — кто я, откуда, что за род? Именно с возрастом люди начинают искать корни, изучать архивы. И это нормально. А если оказывается, что ничего нет? Поэтому, чем раньше ребенок узнает правду, тем легче ему будет в жизни.

Точно так же нельзя запрещать ребенку видеться с его биологическими родителями. Это же семья. Им важно знать, что за род, какие дедушки и бабушки, кто они.

Из жизни

Часто приемные родители опасаются биологических. Это подсознательный страх. Если ребенок усыновлен, то государство обеспечивает тайну усыновления. И биологическая семья, и усыновители должны быть защищены от нежелательных контактов.
Если семья попечительская или опекунская, то порядок общения с биологическими родителями устанавливает инспектор по защите детей местного самоуправления.