- Что вас подтолкнуло активно заняться политикой?

- Это было так давно… Я пришла в политику более 20 лет назад. У меня было желание что-то сделать. Тогда мы были еще в составе Советского Союза, очень хотелось восстановить свое государство. Это была мечта каждого эстонца. Во имя этой идеи жили. Поэтому и я пришла в политику. Уже потом образовалась партия, началась работа на самых разных уровнях — от районной управы и городского собрания до парламента и, наконец, нынешней работы в Европарламенте. У меня на самом деле очень большой опыт.

- Есть какая-то женщина в мировой политике, на которую, может быть, вы хотите быть похожей?

- Очень трудно быть на кого-то похожим. Несомненно, я восхищаюсь Ангелой Меркель: как она сделала политическую карьеру, как уверенно она держит в узде весь Евросоюз. Я очень внимательно следила за ее выступлением в Европарламенте: блестящие ответы, без оттенка злобы, никогда не повышает голоса, а под конец улыбается и сообщает, что ей пора заканчивать, поскольку вечером нужно успеть на ужин с Кэмероном. Такое выступление увлекает. В истории меня, конечно, привлекали многие политики, но в современности это Ангела Меркель. Я восхищаюсь и странами, в правительствах которых много женщин. Это Франция, наши соседи Латвия и Финляндия, где женщины бывают и премьер-министрами, и президентами. В этом смысле мы сильно отстали.

- Считается, что политика — мужское дело, и что женщину все эти вещи делают более жесткой, твердой, неженственной.

- Я бы точно не сказала, что политика делает женщин мужеподобными. По-моему, женщины обладают важными для политики качествами: они умеют находить компромиссы, умеют вести переговоры. Считаю, что женщины лучше умеют слушать. Иногда мне кажется, что многие проблемы в политике Эстонии возникли оттого, что мы не хотим слышать других. Мы слушаем, но не слышим. Поэтому принимаются решения, которые никого никуда не ведут и не являются первостепенными.

- Как в Европарламенте мужчины относятся к женщинам?

- Там не делают разницы между мужчинами и женщинами. Разумеется, зависит и от страны. В южных странах, я имею в виду Францию, Италию, Испанию и Кипр, отношение совсем другое. Если знакомы чуть ближе, то при встрече ни один мужчина не пройдет мимо женщины, не поцеловав ее несколько раз в щеку. Иногда и мужчины приветствуют друг друга таким образом. Это вполне нормально в Европе. Стало быть, так выражают уважение к мужчине или женщине.

- Могут какой-то комплимент сделать? Сказать, мол, вы красивая сегодня?

- Конечно, говорят. И спрашивают, как дела, все ли в порядке. В Европарламенте нет такого, чтобы все сидели с мрачными лицами и работали. Там ведь нормальные люди, они общаются между собой дружелюбно. Естественно, я больше всего общаюсь с членами своей фракции, а еще больше с теми, с кем мы входим в состав комиссии, поскольку с ними провожу больше всего времени.

- То есть мужчины флиртуют?

- Ну, немножко. Это дружеский флирт. Настоящий флирт — нечто другое. Человек с таким жизненным опытом, как у меня, различает, где дружеское отношение, а где флирт.

- Чем вы занимаетесь в Европарламенте?

- Я работаю в двух комиссиях — в транспортной и в комиссии по региональному развитию. Много занималась разработкой Регламента Европарламента об установлении общих правил в области компенсации и содействия пассажирам в случае отказа в посадке, отмены или длительной задержки всех видов транспорта. Совместный проект обеих комиссий, в которых я работаю, — проект железной дороги с европейской ”узкой” колеей, которая соединит страны Балтии, Восточную и Западную Европу. Мы обеспечили очень выгодное для Эстонии финансирование этого проекта — до 85 процентов из средств Евросоюза и только 15 процентов из бюджета трех Балтийских стран. Подготовительные работы уже начались, финансирование откроется в 2016 году, строительство будет продолжаться около 7 лет, обеспечив Эстонии большое количество рабочих мест. А пассажиры смогут отправляться из Таллинна в Пярну, Ригу, Каунас, Варшаву и Берлин на скором поезде. Но при этом у нас останется и нынешняя ”широкая” колея — через Тарту и Валга в Ригу.

- Ваше отношение к ”русскому вопросу”?

- Я бы не стала его выделять. Сегодня, например, мы наблюдаем противостояние между городом и государством в вопросе русской школы. Как мне кажется, школа стала жертвой политической борьбы. Не буду лукавить и обещать сделать то, что сделать невозможно. Если бы я принимала решения на государственном уровне, я бы, быть может, нашла более продуктивное и разумное решение. Но ситуация сложилась так, как сложилась: принят закон (кстати, не сегодня и не вчера, а в 1993 году), и его надо исполнять. Но опять же — надо договариваться, а не заниматься политическими спекуляциями в ущерб образованию наших детей. Работа в Европарламенте дала мне большой опыт толерантности. Там мы говорим на 23 языках, и все друг друга понимаем. Одним словом, для меня не имеет никакого значения, кто по национальности человек, с которым я работаю.

- Что вас заставило уйти из Центристской партии и примкнуть к реформистам?

- Для меня это сложный эмоциональный вопрос, поскольку я очень много времени и энергии посвятила тому, чтобы выстроить эту партию, собирая для нее голоса, баллотируясь и работая. Ни на одном посту, который я занимала, никто не мог упрекнуть меня в том, что дела партии шли не слишком хорошо. Одна проблема действительно была. Это была перемена в моей личной жизни. Простой пример того, как после развода распадаются семейные фирмы, люди больше не могут работать вместе. В моем случае было еще и то, что Центристская партия стала мне мстить.

- В чем это выражалось?

- В первую очередь в том, что мне указали место в выборном списке: хотя по количеству набранных голосов я до того занимала в Центристской партии второе место, на последних выборах, когда меня уже не было в Эстонии, заняла третье/четвертое место. Но сильнее всего меня огорчило то, что стали увольнять из управы Пыхья-Таллинна и исключать из партии тех людей, кто меня поддерживал и с кем я работала. Конечно, не могу не отметить и того, что в финансовых делах Центристской партии уже давно не было порядка. Когда я пыталась обсудить это внутри партии, на меня стали смотреть косо: что это она пристает с вопросами?

А потом пошла бесконечная череда. Выпрашивание денег для партии под видом строительства Храма. Похищение генеральным секретарем партии электронной почты другой партии. Это крайне неэтично, нигде в мире к такому поступку не отнесутся толерантно. С этого все и началось. В какой-то момент я почувствовала, что больше не могу отвечать за партию, раз меня исключили из числа лиц, принимающих решения. И Партия реформ была для меня ближе всех. Ближе в том смысле, что и в Европарламенте я работаю во фракции, куда входят представители и реформистов, и центристов.

Подписаться