Почему можно пить воду из-под крана и на сколько хватит озера Юлемисте
А мысли о том, что когда-то за водой ходили к реке с ведрами и коромыслами — содрогание.
И хотя в Таллинне водопровод имелся уже в XVI веке, первая водоочистная станция заработала много позже — в 1927 году, пишет "МК-Эстония". Так что сейчас можно не только наслаждаться прелестями водопровода в полной мере, но и смело пить воду из-под крана.
Стереотипы и сложившиеся убеждения менять крайне сложно. Одним из них является то, что воду из-под крана пить нельзя. Во многом это связано с тем, что в ряде стран водопроводная вода действительно непригодна к питью, отсюда и рефлексы местных жителей.
Но с нашей водой, как заверяет предприятие Tallinna Vesi, все в порядке — утверждается, что по уровню чистоты водопроводной воды Эстония занимает лидирующие позиции в Европе.
Заповедная зона
Озеро Юлемисте — территория практически заповедная. Ведь именно отсюда происходит забор воды для нужд города, поэтому санитарная зона огорожена забором, а на самом озере запрещена ловля рыбы. Но, как ни странно, над озером летают самолеты, и запретить это невозможно: взлетно-посадочная полоса расположена с учетом особенностей направления ветра, и маршрут пролетает в аккурат над Юлемисте.
”Да, риск, конечно, есть, — говорит директор по производству Tallinna Vesi Александр Тимофеев. — Но мы постоянно сотрудничаем как со службами аэропорта, так и со спасателями, отрабатывая всевозможные сценарии. Наверное, помните, как зимой на лед совершил аварийную посадку самолет — тогда обошлось без серьезных неприятностей. Но мы прорабатываем и сценарии куда более серьезные”.
Со всей Эстонии
Тем не менее, именно в Юлемисте находится сердце водных артерий города (и не только столицы, кстати, но и Маарду, и Харку). Только в сутки водоочистная станция производит 62,5 тысячи кубометров воды, которую потребляет город. А в год нам необходимо 22 млн кубометров воды, тогда как озеро располагает лишь 18 млн. Поэтому приходится его пополнять.
”Дополнительная вода поступает к нам из двух водохранилищ — Паункюла и Соодла, — рассказывает Александр Тимофеев. — На водохранилищах расположены гидроэлектростанции и дамбы. Они поднимают уровень воды, и тогда она самотеком через систему каналов и рек идет в озеро. Ну и на самих станциях параллельно вырабатывается ”зеленая” энергия”.
А уже из озера происходит водозабор на очистную станцию и очистка, чтобы можно было пить воду из-под крана и не переживать за ее чистоту.
Всегда представлялось, что водозабор — это нечто огромное, состоящее из насосов, дамб, шлюзов и всего прочего. На самом деле, это совсем небольшой канал, по котором вода устремляется на первичную очистку — решетки задерживают крупный мусор. Летом, как правило, это всевозможный сухостой, осенью рыба, которая в надежде обрести зимнее убежище доверчиво заплывает в канал. Зимой самое спокойное время — вода подо льдом, мусора нет. Хотя его и летом не так уж и много.
Планктон на удобрения
Затем насосы прокачивают воду дальше: в микрофильтры. Огромные барабаны, на которых расположены тонкие сетки, медленно вращаясь, пропускают через себя воду. На сетках оседает зоо- и фитопланктон — мельчайшие живые организмы, без которых вода не будет живой.
”Но для человека вся эта мелочь явно непригодна, поэтому необходим такой этап механической очистки, — поясняет Тимофеев. — Это довольно трудоемкий процесс: огромные барабаны с микрофильтрами пропускают воду, а на тонкие решетки оседают всевозможные слои грязи. Ее смывают. Грязь уходит на другую нашу очистную станцию — Пальяссааре. Там проводится совсем другая очистка: осадок перерабатывается на землю для озеленения, кстати, прекрасного качества, а очищенная канализационная вода направляется в море. Разумеется, грязную воду никто просто так лить не будет, так что за чистоту окружающей среды можно быть спокойными”.
По его словам, зимой эти микрофильтры не используют, потому что вода подо льдом и ее качество значительно лучше, чем летом. Ну а на смыв планктона с микрофильтров в канализацию уходит примерно 1% той воды, которую берут из озера, — это очень малое количество.
После того, как вода прошла два механических этапа очистки, в дело включается химическая очистка. Причем не хлор — от него водоочистная станция отказалась почти 20 лет назад, заменив хлорирование озонированием.
Золотое стекло
”Процесс озонирования не такой простой, как может показаться, — рассказывает технологию Александр Тимофеев. — Мы озон получаем на месте. Для этого необходим воздух. Его сначала нужно сильно высушить до точки росы в минус 70 градусов, а затем подать в систему”.
Озон убивает бактерии и микровещества, которые остались в воде после механической очистки. Параллельно улучшается цвет воды — она становится прозрачнее. Внешне все это похоже на гигантский аквариум — подсвеченная зеленоватая вода бурлит и искрится, а затем отправляется на еще один этап очистки.
За выработку озона отвечают озонаторы — на Tallinna Vesi их два. Это огромные машины, в которых располагаются тысячи стеклянных трубок. Именно они отвечают за выработку озона.
”Сейчас заканчивается обслуживание одной из машин — в ней меняли все трубки, — поясняет специалист. — Это очень дорогая работа, проводится раз в 15–20 лет. Трубки эти стеклянные, покрыты тончайшим слоем керамики. И если одна из них лопается — машина перестает работать. Пока трубки новые — все исправно, но когда подходит срок… А если лопнула одна из трубок, приходится все открывать и искать неполадку — менять. Но сейчас мы полностью заменили трубки в одном из озонаторов, заказывали их из Германии. Вторую машину планируем обновить в ближайшее время. Ну а в цехе есть место и для третьего озонатора — когда в столице возрастет потребление, установим”.
Кстати, с озоном работать очень опасно — его невозможно учуять или как-то понять, что он есть. Поэтому во всех помещениях имеются датчики, которые показывают уровень озона в воздухе. Но без него никуда: озонирование в разы эффективнее хлорирования. Кстати, в прошлом году Нарвская водоочистная станция также перешла на эту систему, так что теперь нарвитяне тоже пьют чистую воду без характерного неприятного запаха.
”После такой очистки мы снова берем анализ воды, проверить ее качество, — говорит наш гид. — И только после этого вода перегоняется в огромные резервуары, где в нее будет добавлен специальный реагент, на который будут налипать мельчайшие остаточные частички и оседать на дно бассейнов. Только после этого этапа осветленная и чистая вода пройдет через песочный фильтр и устремится в городские трубы”.
Резервуары эти огромны — глубина первого уровня составляет около 8 метров, а нижний добавляет еще около четырех. При этом бассейны постоянно моются изнутри, ведь на стенках тоже оседают микрочастицы. Моют бассейны работники: начинают сверху и постепенно спускаются до самого дна. Тут строгая система безопасности, ведь все очень скользкое. Работают в спецснаряжении, пристегнутые.
А вот перед тем, как запустить воду в систему, в нее будет добавлен остаточный хлор. Тут без него не обойтись, но его вы не сможете никак ощутить — он не обладает характерным привкусом и запахом.
”Это необходимая дезинфекция, — поясняет Тимофеев. — Вода до клиента доходит в среднем за 15–20 часов. И чтобы в воде не возникло за это время никакой жизни, мы добавляем немного хлора”.
Сдаем анализы
Вся вода, которая поступает на водоочистную станцию, проходит бесконечную вереницу лабораторных анализов. Местные лаборатории — предмет особой гордости предприятия, на всевозможных испытаниях и конкурсах наши лаборатории неизменно занимают призовые места и получают высокие оценки.
”В год только у нас берется до 50 000 проб воды, — комментирует Александр Тимофеев. — Качество проверяем постоянно — на каждом этапе очистки. Как правило, с Юлемисте особых проблем нет, ну разве что летом чуть больше работы с очисткой, потому что в жару озеро начинает расти. Но мощностей хватает, ресурс станции позволяет очищать до 120 000 кубометров воды в сутки”.
Пока такой необходимости нет: например, в начале 90-х годов потребление воды было выше в четыре раза по сравнению с нынешним. Во-первых, в столице было много предприятий, во‑ вторых, жители города не слишком переживали за экономию. Сейчас количество потребляемой воды сокращается: первые водомеры сильно дисциплинировали население, а сейчас, с появлением экономичной техники потребление вообще сведено к минимуму.
