МНЕНИЕ: Игра в прятки с мигрантами
Попытка Isamaa навязать стране непричастность к происходящему в мире не имеет никакого отношения к самому этому происходящему. Миграционные процессы в мире управляются не из Таллинна, пишет в "МК-Эстонии" обозреватель Айн Тоотс.
По оценке отдела населения ООН, в 2017 году число международных мигрантов, живших в чужой стране более года, составляло 258 миллионов человек, или 3,4% мирового населения. В 2000 году их было 173 млн, в 1990-м — 153 млн. Больше всего мигрантов в США (50 млн), Саудовской Аравии, Германии и России (около 12 млн, в остальных странах меньше 10 млн. Главными ”поставщиками” мигрантов выступают Индия (16,6 млн), Мексика (13 млн), Россия (10,6 млн) и Китай (10 млн).
С 1990 года ежегодный прирост мигрантов составлял 3,9 млн человек, что превышает общий прирост населения в мире.
В 2017 году переселенцы из менее развитых стран в такие же страны составляли 38% общего числа мигрантов, из менее развитых в более развитые — 35%, из более развитых в такие же — 20%, из более развитых в менее развитые — 6%. В Европе доля международных мигрантов была в 1990 году 6,8%, в 2017-м — 10,5%.
Экономическая составляющая миграции такова, что в 2017 году мигранты заработали около 3 триллионов USD, из них на историческую родину перевели 600 млрд, в том числе 450 млрд в развивающиеся страны, что в три раза больше официальной помощи этим странам. Это — всего лишь 15% доходов гастарбайтеров, остальные 85% остались в стране проживания, т. е. мигранты помогают развитию как тех стран, из которых они прибыли, так и тех, куда переселились.
О вынужденных мигрантах
Число вынужденных мигрантов, т. е. беженцев, оценивалось в 2017 году в 26 млн человек, или в 10% от общего числа мигрантов. Цифра эта все время меняется: в 1990 году их было 19 млн, в 2005-м — 13 млн, но в 2015-м — уже 25 млн.
57% всех беженцев живут в Азии, 24% в Африке, 13% в Европе. В 2017 году 82,5% беженцев жили в менее развитых странах, а больше всего их в Турции (3,1 млн), Иордании (2,9 млн), Палестине (2,2 млн), Ливане (1,6 млн), Пакистане (1,4 млн и Германии (1,3 млн).
Как видим, беженцы — тоже мигранты, но очень специфический подвид, поэтому подход к ним регулируется на международном уровне с помощью разных документов и инструментов. Если процесс миграции в целом рассматривается в подготовленном ООН ”Глобальном соглашении о безопасной, упорядоченной и легальной миграции”, попавшем под горячую руку наших политиков, то тема беженцев отражена в ”Глобальном соглашении по беженцам”, которое предполагается принять на январской сессии Генассамблеи ООН в Нью-Йорке.
До недавнего времени у нас об этом документе никто даже не заикался, хотя кутерьма началась именно в ожидании прибытия в Эстонию огромных толп беженцев.
А что за горизонтом
Ожидания оказались напрасными: за 20 лет (1997–2017) Эстония предоставила статус беженца лишь 445 человекам, а из прибывших сюда в последние три года по договоренности с ЕС примерно двух сотен беженцев половина уже покинула Эстонию, т. е. мы для них пока не земля обетованная, а просто транзитная страна. Пугать народ глобальным соглашением по миграции оказалось легко потому, что для многих мигранты и беженцы — это одно и то же, да и слово мигранты у нас почти ругательство, т. е. вызывает раздражение.
Между тем сама миграция заслуживает внимания, ибо касается нас непосредственно. В течение трех последних лет, когда Департамент статистики стал вести учет миграции, в Эстонию прибыли почти 48 тысяч иммигрантов. Правда, эмигрантов тоже было около 39 тысяч, однако все равно сюда приехало на 8700 человек больше, чем уехало.
В чем тут дело? А все очень просто: жизнь в Эстонии меняется к лучшему, о чем становится известно всему миру. Знают об этом и бизнесмены, вкладывающие деньги в строительство жилья и торговых центров. Они будут нужны новым жителям страны, число которых растет, поэтому бабушка еще надвое сказала, то ли действительно население Эстонии сократится до величины меньше миллиона, то ли, напротив, Таллинн станет даже городом-миллионником. Особенно если возобладает мнение, что лучше воздержаться от участия в международном регулировании миграции, пусть все развивается стихийно…
Нынешняя перепалка между политиками носит не принципиальный, а конъюнктурный характер, только вряд ли у Исамаа получится перехамить EKRЕ, зато их соперничество формирует образ страны, так и не усвоившей уроков конца 1930-х годов, когда тоже надо было заниматься надвигающимися угрозами, а не прятаться от них.
Рост миграции в мире по климатическим, социально-экономическим, гуманитарным и иным причинам столь же неотвратим, как развязывание Второй мировой войны со всем ей предшествовавшим и последовавшим за нею. Выбор есть только между управляемой и неуправляемой миграцией, где управление подразумевает оптимизацию как условий жизни на родине потенциальных мигрантов, так и механизмов их перемещения, которого не избежать уже потому, что где-то есть избыток людских ресурсов, а где-то их нехватка. Игра в прятки с реальностью ни к чему хорошему не приводит, печального опыта в чем у Эстонии предостаточно.
