”Предпочтительнее для Эстонии принять полные семьи и самые пострадавшие группы — детей, детей-сирот и матерей-одиночек. Сколько точно семей прибудет, пока еще не известно, это будет зависеть от размера семей и их данных”, — комментирует советник по прессе Министерства внутренних дел Мерье Клопетс.

Помогать будут всем

По словам советника по прессе Министерства социальных дел Александры Солнцевой, людям со статусом беженца будет предоставлено жилье, обучение эстонскому языку и услуги вспомогательного лица.

”Вспомогательное лицо — это и есть тот человек, который поможет семье с детьми разобраться в местном законодательстве, расскажет об услугах социального страхования, рынке труда, медицинских услугах, поможет найти ответы на разного рода вопросы, которые возникают у людей, приехавших жить в новую страну”, — поясняет Солнцева и добавляет, что подготовкой вспомогательных лиц в Эстонии занимается недоходное объединение ”Центр Йоханнеса Михкельсона”.

Специалист рассказывает, что при обучении и наборе этих людей учитывается их готовность работать с беженцами и знание языков, а также и тот факт, чтобы такие люди были по всей Эстонии.

”Как правило, они знают английский и русский языки, есть такие, кто способен изъясняться на арабском, испанском и французском языках. Чаще всего ходатайствующие об убежище люди и беженцы не знают английский хотя бы на начальном уровне, что означает, что и возможность понятно изъясниться требует особых умений или иногда даже творческого подхода. В определенных случаях возможно и использование переводчиков, — констатирует советник. — Когда решение о том, кто именно приедет жить в Эстонию, будет принято, то информация об этом поступит и нам, что позволит еще лучше подготовиться”.

Как отмечает Солнцева, на сегодняшний день данных о том, попадут ли в Эстонию дети без сопровождения родителей, пока нет.

Тенденция увеличения

”Если мы теоретически говорим о ситуации, когда в Эстонии оказывается ребенок со статусом беженца и при этом у него нет родителей или человека, являющегося его законным представителем, то этот ребенок попадает в нашу систему обеспечения, — говорит представитель Министерства социальных дел. — Он направляется в наши дома внесемейного воспитания или опекунскую семью, и последующие процедуры уже не отличаются от тех, что предпринимаются в отношении граждан нашей страны”.

Стоит отметить, что статус беженца у ребенка предполагает то, что в отношении этого несовершеннолетнего лица уже был произведен контроль и установлено то, что у него нет родителей или другого законного представителя.

По словам советника по правам детей Юлии Коваленко-Дягилевой, малолетние дети без сопровождения стали оказываться в Эстонии с каждым годом все чаще, но по различным обстоятельствам. Это могут быть жертвы торговли людьми, дети, которые ходатайствуют об убежище, или те, кто оказался в Эстонии, так сказать, транзитом и не хочет тут задерживаться.

”До 2013 года был всего один случай, когда ребенок в возрасте до 18 лет оказался в Эстонии без сопровождения, то есть без родителя, опекуна или доверенного лица. Это была девочка из одной из африканских республик, — рассказывает специалист. — В 2013 году было два случая, в 2014-м не было, а в этом году таких детей было уже четверо. То есть можно говорить о тенденции к увеличению”.

Коваленко-Дягилева отмечает, что большинство из этих детей оказываются у нас случайно. Некоторые вообще не понимают, где оказались, так как должны были попасть, например, в Германию, другие напрямую заявляют о том, что в Эстонии оставаться не хотят, так как их цель — другая страна Евросоюза, ну а некоторые все-таки просят убежища у Эстонии, как у страны-члена ЕС, лишь бы их не выслали.

”Здесь есть еще такой нюанс, что не всегда эти ”дети” оказываются младше 18 лет. По закону, если нет доказательств, что ребенку больше 18 лет, то до тех пор, пока не будет доказано обратное, он считается несовершеннолетним. Назначается экспертиза возраста, которая также имеет погрешность плюс-минус до четырех лет”, — поясняет советник по правам детей.

Национальность тех четырех детей, которые попали в Эстонию в этом году, специалист раскрыть не может. Но, по ее словам, это не те беженцы, о которых сейчас повсеместно идет речь.

Из лучших побуждений

Как поясняет Коваленко-Дягилева, когда обнаруживается такой ребенок, то в его отношении составляется план действий, выясняется, как, почему и откуда он попал сюда, какие условия были у него на родине, есть ли у него родители и где они. Исходя из лучших для ребенка соображений, принимается решение — остается ребенок в Эстонии или отправляется обратно на родину или к родным в другую страну, если там безопасно и его ждут.

”С 2013 года вступили в силу поправки к закону ”О социальном обеспечении”, на основании которых ребенок, который остается в Эстонии, имеет право получить услугу детского дома на тех же самых основаниях, что и рожденные тут дети, — объясняет советник по правам детей. — То есть ему должны быть предоставлены место проживания и уход, в том числе, если ребенок школьного возраста, он должен быть отправлен в школу”.

По результатам конкурса, услуги детского дома таким детям предоставляет детская деревня SOS, которая на данный момент обязана обеспечить пять мест.

”Когда мы узнаем о ребенке, которому требуется услуга детского дома, мы не можем забрать его сразу в течение десяти минут, — заявляет Юлия. — У нас есть определенные процедуры, которые направлены на то, чтобы появление нового ребенка в семье произошло как можно безболезненно для всех. Обычно все это занимает порядка двух недель”.

Чужая культура — потемки

Языковой и культурный барьер — это отдельная проблема. ”Мамы” в детской деревне, которые воспитывают детей, знают обычно эстонский и могут говорить на русском. Некоторые также владеют английским или немецким. Но само собой, ожидать от них знания арабского или других экзотических языков не приходится.

”Попадающие к нам дети в основном говорят только на своем родном языке. У нас языковых общин больших нет, поэтому только поиски переводчика занимают несколько дней, — поясняет советник. — Естественно, когда ребенок видит, что у других детей есть обязанности, они чем-то занимаются, ходят в школу, а его никто не понимает, и он сам не может ничего объяснить, от этого только хуже”.

Юлия рассказывает, что когда в детскую деревню SOS попала первая девочка, то ”мама” сама проявила инициативу и изобретательность, купила разговорник арабского и только так смогла объяснить прибывшей девочке распорядок дня и другие первостепенные вещи.
”Культурные различия тоже играют немаловажную роль. Если говорить о мусульманстве, большинство людей знает, что мусульмане не едят свинину, а женщины ходят в платке. Но кто из нас детально знает вопрос гигиены или веры? — резонно отмечает Коваленко-Дягилева. — Уже от знакомых я узнавала о том, что мальчика и девочку нельзя оставлять в одном доме наедине, кусок свинины нельзя даже класть рядом с куском курицы. Закон не обязывает родителей, работающих в детском доме, знать все особенности других культур или десять иностранных языков”.

Специалист приводит пример: одну девочку даже пришлось вести в больницу из-за очень щекотливого вопроса личной гигиены, который она никому не могла задать. В остальном же проблемы питания или других культурных различий хоть и необычны для нашего общества, но решаются оперативно.

К тому же, согласно эстонскому законодательству и международным нормам, ребенку должны предоставить возможность сохранить свою культуру и язык. Поэтому как эстонским, так и русским и детям других национальностей, попадающим в детский дом, стараются обеспечить связь с культурой своей национальной принадлежности: обучать языку, обычаям и так далее.

Первый раз в эстонский класс

Другие дети, по словам Коваленко-Дягилевой, обычно реагируют с интересом. Конечно, бывает и негатив, бывает и любопытство, но все зависит опять же от семьи, в которой должны все правильно объяснить. Немаловажную роль играет и обучение в школе, где дети тоже учатся общаться и изучают язык, который в этом общении помогает.

”Получившие международную защиту дети будут учиться в школе, которая ближе всего будет находиться к их месту проживания, вместе с другими детьми. В основном дети к другой языковой среде адаптируются очень быстро. В школах уже учатся такие дети, которые, приехав сюда, не знали ни одного языка, кроме родного. В их числе также были дети с арабским родным языком”, — комментирует консультант отдела коммуникаций Министерства образования Ассо Ладва.

Он поясняет, что ребенок направляется в класс, соответствующий его возрасту или на один класс младше. Язык преподается согласно программе как второй язык, с использованием метода глубокого погружения на базе эстонского языка.

”Преподавание языка государство поддерживает финансово, предоставлением методических материалов и также обучением учителей. Для таких детей составляется индивидуальная программа обучения, которая содержит в первый год обучения интенсивное преподавание эстонского языка от 8 до 10 дополнительных часов в неделю, — рассказывает представитель Министерства образования. — Индивидуальную программу обучения составляют на основе собеседования, при необходимости используя переводчика”.

Задача системы образования Эстонии, по словам Ладва, — вовлечь всех учеников, независимо от их родного языка, как можно быстрее в обычный учебный процесс. Очень важно, чтобы ребенок как можно раньше начал принимать активное участие в уроках вместе со сверстниками, вначале в тех, где знание языка не является самым важным — физкультура, технология, труд, искусство, музыка, математика.

”Безопасную дружественную и свободную от насмешек и унижений школьную атмосферу создает вся школьная семья: учителя и другие работники школы, ученики, а также их родители. Например, можно мотивировать работников школы помогать учить эстонский язык, разговаривая медленно с детьми и используя язык тела, — приводит пример Ассо Ладва. — Полностью попавший в новую языковую и культурную среду ученик получит также себе наставника из числа учеников. А родителей нужно активно задействовать в школьных мероприятиях”.

Самые эффективные программы, направленные на предупреждение издевательств, в Эстонии собраны в движение ”За путь обучения без унижения”. В большинстве школ эти программы уже используются и представляют собой эффективную помощь в профилактике оскорблений и унижений.

Подписаться