Создатель советских вакцин Николай Гамалея пропагандировал в Эстонии идеи евгеники и расовой гигиены
Создание российской вакцины от коронавируса привлекло внимание мировой общественности к имени известного ученого Николая Гамалеи. Он оставил свой след и в истории Эстонии, хотя весьма сомнительным образом, пишет Eesti Ekspress.
Летом Россия на весь мир заявила о создании вакцины от коронавируса в Национальном исследовательском центре эпидемиологии и микробиологии имени Н. Ф. Гамалеи. Однако лишь немногие знают, что Николай Гамалея (1859–1949) работал и в Тартуском университете. Там будущий прославленный академик, лауреат Сталинской премии и создатель советских вакцин в числе прочего продвигал учение о расовой гигиене. Позднее те же идеи с большим энтузиазмом использовались в нацистской Германии.
Будущее — не место для слабых
Осенью 1912 года приват-доцент кафедры гигиены и бактериологии Тартуского университета, микробиолог и эпидемиолог Николай Гамалея выступил с открытой лекцией под названием ”Учение об оздоровлении рода: цели и задачи евгеники”. Это событие сочли настолько знаменательным, что газета Postimees перевела текст лекции на эстонский язык, разбила его на части и публиковала в пяти разных выпусках. По оценке историка медицины Кена Каллинга, это, судя по всему, была первая основательная публикация на тему евгеники на эстонском языке.
Гамалея вещал об упадке человеческого рода. Утверждал, что если ничего не предпринять, то человечество ждет страшное будущее. По его словам, на рост числа слабых, немощных и болезненных влияет здравоохранение, которое защищает наихудший элемент от уничтожения и, напротив, позволяет ему размножаться: ”Если данный процесс разложения человеческого рода продолжится и впредь, то может наступить время, когда ”жемчуг будет брошен перед свиньями” и когда следующее поколение, склонное к болезненности и немощности, уже не сможет понимать и воспринимать культурное наследие предков, а примется осквернять его, разрушать и втаптывать ногами в землю”.
В качестве решения проблемы Гамалея предложил ”негативные” и ”позитивные” инструменты евгеники. В первом случае он рассматривал такой вариант: ”Сделать невозможным дальнейшее размножение антисоциальных, антиобщественных элементов, потому что только так общество может избавиться от нежелательных и вредоносных элементов, стоящих на пути прогресса”.
Важнейшим ”позитивным” инструментом евгеники доцент считал ”повышение ценности человеческого материала”. Приводя в пример разведение чистокровных животных, Гамалея утверждал, что и людям следует признать в корне неверным расовое смешение. В то же время, по его словам, у лучших членов общества была своя беда: они давали меньше всего потомства. С точки зрения оздоровления породы это была наибольшая потеря.
По мнению Гамалеи, человека нельзя сделать лучше, но можно исправить будущее — с помощью правильного подбора партнера. Он полагал, что женщинам стоило дать больше экономической и социальной свободы, чтобы они ”могли выбирать отцов для своего потомства, руководствуясь собственным голосом, а не просто быть выбираемыми в качестве матерей”. Также Гамалея считал, что следует уделять больше внимания защите детей и матерей.
Он приветствовал и совсем радикальные методы по оздоровлению рода: ”Человечеству уже известны примеры того, как порой приходится расплачиваться за стремление к лучшему. К ним можно отнести убийство слабых детей, что практиковалось в Спарте в соответствии с законами Ликурга. А некоторые негритянские племена до сих пор придерживаются таких традиций. Даже такой мудрец и идеалист как Платон высказывался в поддержку уничтожения слабых детей и высылки социально вредных элементов”.
В те годы Тарту казался своеобразным центром изучения евгеники в Российской империи. Главным распространителем этих идей был Евгений Шепилевский (1857–1920), занимавший пост профессора гигиены и бактериологии Тартуского университета в 1904–1918 годы. В 1914-м в Тарту он опубликовал первую научную работу о евгенике на русском языке ”Основы и средства расовой гигиены”. Уже тогда идеи расовой гигиены находили свой отклик в Германии, откуда и распространились в Дерпт, то есть в Тарту. Значительную роль в этом сыграл Шепилевский, а затем и Гамалея.
Стерилизация неугодных и браки по расчету
Увещевания Гамалеи находили отклик и у более поздних последователей идей евгеники в Эстонии. В 30-е годы местный борец за расовую чистоту, доктор Ханс Мадиссон очень переживал, полагая, что качество эстонской породы ухудшается. ”Число неполноценных людей, особенно с психическими и нервными расстройствами, растет быстрее, чем число здоровых членов общества”, — писал он в своей книге ”Здоровье рода и будущее народа” (1935). И виновно в этом, по его мнению, было государство, которое, заботясь о слабых, способствовало их размножению.
Мадиссона и его сподвижников раздражало то, что неполноценные, по их мнению, люди получали поддержку за счет ценных членов общества, которые в связи с этим были вынуждены терпеть лишения. При этом здоровым и ценным людям приходилось еще служить отчизне, защищать ее грудью и погибать: ”Представители самой недостойной части общества — то есть преступники, алкоголики, психические и прочие — освобождены от военной службы, спокойно живут в тылу, размножаются и ослабляют биологическую силу нации”.
В целях борьбы с размножением антисоциальных элементов местные евгенисты предлагали узаконить стерилизацию по примеру Дании, Германии, Швеции, Норвегии и Финляндии. В 1927 году Мадиссон опубликовал книгу под названием ”О приведении к бесплодию неполноценных и склонных к насилию индивидуумов”. К 1934 году он разработал законопроект о защите расовой ценности последующих поколений. В нем, например, были прописаны запрет на бракосочетание и стерилизация для душевнобольных, рецидивистов, пьяниц и так далее.
Как и Гамалея, эстонские последователи идей евгеники полагали, что любовь не должна быть лотереей, а перед вступлением в брак необходимо исследовать происхождение со стороны отца и матери в нескольких коленах. И если среди предков нашлись бы душевнобольные, алкоголики, преступники, бродяги, мужчины или женщины неподобающего образа жизни, люди с наследственными заболеваниями, то ”любые отношения и все контакты должны быть безжалостно прерваны”. Свои идеи, как и Гамалея, Мадиссон распространял в стенах Тартуского университета. В 1938 году он был избран заведующим кафедрой евгеники.
”Треть эстонцев неполноценны”
Идеи Мадиссона разделял и всей душой поддерживал доктор Юхан Вилмс, который полагал, что многоженство способствовало бы размножению здоровых представителей эстонской нации, а заодно решало бы проблему старых дев. ”Полигамия позволила бы тысячам старых дев ощутить радость жизни, предоставив женщинам возможность выполнять женские задачи”, — писал он. Тем не менее, доктор все-таки не предполагал появления целых гаремов в пределах страны. Его представление ограничивалось наличием двух жен, но только в случае, если ”первая жена полностью или частично теряет репродуктивную функцию”.
Незамужние женщины, по мнению Вилмса, вовсе представляли опасность, поскольку якобы распространяли венерические заболевания по причине ”своего беспорядочного образа жизни”. Он утверждал, что среди людей, страдающих венерическими заболеваниями, три четверти — это не состоящие в браке. Кроме того, Вилмс считал одиноких дам ужасными на вид: ”В целом известно, что матери, как правило, цветут и находятся в теле. А незамужние дамы, ведущие сомнительную половую жизнь, бледны, имеют высохшие формы и нервный вид”.
Вилмс привлекал внимание не только размышлениями о полигамии, но и, например, своей лекцией ”Оздоровление рода как основа нации и государства” (1934). В частности, доктор утверждал, что треть эстонцев неполноценны, а потому не годятся для продолжения рода.
Вилмс полагал, что наследственность и ценность рода эстонцев необходимо поправлять: ”Движение за оздоровление рода — это движение к естественным основам жизни, — утверждал он. — Если не остается никаких сомнений, что потомство получится плохим, тогда надо применять принудительную стерилизацию и запрет на брак. Так мы полностью искореним неполноценную часть и повысим рождаемость здоровых людей”. Также доктор считал, что смешанные браки, особенно с русскими и немцами, не идут на пользу здоровью нации.
Мадиссон и Вилмс добились желаемого. 1 апреля 1937 года в Эстонии вступил в силу Закон о стерилизации. Он делил страну на две части: таллиннский и тартуский регионы. В первом случае стерилизацию должна была проводить Таллиннская центральная больница, во втором — две хирургические клиники Тартуского университета и Тартуская женская клиника. Согласно имеющимся данным, всего стерилизации подвергся 41 человек.
Автор статьи благодарит историка медицины Кена Каллинга за помощь в написании материала.
"Эстонский экспресс" - ежемесячное печатное издание на русском языке. Стоимость одного экземпляра - 1,49 евро.
