Обзор эстонских СМИ от бюро Яны Тоом: что этот слон может обо мне подумать?
Острый ажиотаж вызвала реклама движения ”Эстония 200” на столичной трамвайной остановке, разграниченной по принципу ”здесь место для русских, здесь — для эстонцев”. Спортивному репортеру Õhtuleht Генри Ляэне за рекламу стыдно: ”Раскол [между эстонцами и русскими] с годами уменьшился, но не исчез. Вот почему так уныло видеть на остановке политрекламу, призывающую эстонцев и русских стоять порознь… Это будто чья-то детская немыслимая шутка!”
Никогда мы не будем братьями
По затее ”Эстонии 200” прошелся много кто. Андрес Херкель (Delfi) в шоке: о таком подарке полезных идиотов ФСБ и мечтать не могла! К похожему выводу приходит в куда более взвешенном мнении пиарщик Ильмар Каро в Äripäev: ”С такой ”Эстонией 200” нам никакого ФСБ не надо”. В том плане, что русский избиратель увидел рекламу не так, как планировалось, а вот как: ”Некие люди создали новую политическую силу в стране, в которой вроде как поднимают голову правые радикалы. Эти люди разместили на остановке дискриминирующие призывы и хотят закрыть все русскоязычные школы и детсады” (последнее верно, именно этого ”Эстония 200” и хочет — перевести систему образования на эстонский).
Евгений Криштафович (Postimees) назвал рекламу ”кричащей безвкусицей”. С его точки зрения ”Эстония 200” не понимает культурного кода ни эстонцев, ни русских, ”оскорбляет эстонцев и пытается выставить наших людей ксенофобами, а весь народ — разобщенным” (а так у нас всё в ажуре). Но волосатую руку Кремля искать не стоит: ”Полезных идиотов мы на этот раз воспитали сами — в своем коллективе”.
Урмас Рейнсалу (Delfi) обвинил главу ”Эстонии 200” Кристину Каллас в страшнейшем грехе: ”Вы глубоко уверены в том, что эстонское государство в том виде, в каком его определяет Конституция, — анахронизм, его нужно выкинуть на помойку… Неудивительно, что вы терпимы к георгиевским ленточкам и размахиванию российскими флагами… Ваше кредо — вытравливание этничности из политического пространства!.. По-вашему, эстонцем можно оставаться только в частной сфере… Ваш долгосрочный план — это конец эстонскому национальному государству, а потом и эстонцам как коренной нации. Останется только право быть эстонцем на кухне. Спасибо, нет!”
Урмас Сутроп (Delfi) тоже находит, что ”Эстония 200” хочет сконструировать ”новую эстонскость, в которой ни историческому эстонству, ни народу места нет” и создать ”новый эстонский народ в том числе из русских, которые прибыли сюда как оккупанты, и их потомков”. Ссылаясь на таких братьев по разуму, как Иван Макаров и Яак Мадисон, Сутроп обнаруживает, что Каллас выбрасывает на помойку ”историю эстонцев”. Рейнсалу тоже задели слова Каллас о том, что неясно, существовал ли эстонский народ во времена Римской империи.
Вот, кстати, цитата — чтобы стало понятно, как Сутроп и подобные видят нас: ”Русский может быть русскоязычным жителем Эстонии, русскоязычным гражданином Эстонии, но он не может быть русскоязычным эстонцем… Слово ”эстонец” в эстонском означает этнического эстонца, который, бывает, и не говорит по-эстонски. Ни один живущий в Эстонии русский эстонцем никогда не будет”. Ну то есть — никакой интеграции; расходимся.
С тайным кодом, благополицые!
Эти откровения стали марципановой розочкой на торте абсурда, которым нас потчевали с конца декабря в честь, вестимо, праздников. Супруга почетного председателя EKRE Ингрид Рюйтель в интервью Maaleht сообщила, что местные русские — проблема для Эстонии ”пуще негров и мусульман”. Нас, видите ли, многовато и мы скучены: ”Если бы их рассеять, опасность исчезла бы. На Сааремаа, например, знать не знают, что такое русская проблема”. Как рассеивать будем?.. Президент же информировала нас о том, что эстонский — ”тайный язык” (в переводе — ”код”) и ”отсылки к Таммсааре, Лутсу и Кивиряхку однозначно понятны только нам самим” (а Шекспир — только англичанам, а Достоевский — только русским, да-да-да). Словно бы в подтверждение постулата о тайном языке перевод президентской речи на русский кишел ошибками; одна из них — ”благополицые” вместо ”благополучие” — стала локальным мемом.
Впрочем, президент упомянула и тех, кто ”говорит на каком-то другом языке, но носит Эстонию в своем сердце” — они, оказывается, тоже нужны Эстонии, ”они на деле — мы”. Но и это не помешало обозревателю Ахто Лобьякасу в Postimees назвать президента ”вождем племени”: ”Она снова и снова возвращается в речах на скудную и убогую почву национализма… Нет и не будет открытого национализма, пока в этом понятии есть слово ”нация”… Слова ”они — это мы” останутся дешевым фокусом, пока президент в речах будет сперва кланяться соплеменникам”.
Эту неискренность почуял и колумнист Иван Макаров (там же): ”Когда президент говорит, что все ”они” — на деле ”мы”… это стандарт: иного глава государства сказать не может… Но и за чистую монету это принимать нельзя: если все свои, откуда образ ”тайного языка” — и кто топтал ногами свечи, зажженные в память о депортированных?”
Журналист Арво Уусталу (Õhtuleht) счел, что речь Кальюлайд вышла ”объединяющей” и содействует интеграции эстоно- и русскоязычной общин. В каком смысле? В ироническом: ”Как явствует из высокопарной президентской речи, жизнь соотечественников идет в гору и жить становится всё лучше… Жаль, не все соотечественники понимают, как хорошо нам живется. Эта новая идея и объединяет обе общины. Прочтите комментарии в Сети — и на сердце потеплеет. Как энергично, страстно, сочно говорят что эстоно-, что русскоязычные соотечественники о президентской новогодней речи!.. Жаль, есть и те, кто в комментариях переходят на личности, намекают на известного персонажа итальянско-русской сказки и не понимают, что президент вовсе не отдаляется от народа, но способствует интеграции. И в преуспевающей Эстонии не без проблем, есть бедность и голод, есть Финляндия и Австралия, нет зубов. Но будущее — светлое”.
Старый новый гад
Скверно начинать год с Ивана Макарова, но что делать? На неделе его было много, в числе прочего он написал колонку ”Это страшное слово ”эстонец”” опять же о новогодних речах, в которой, как обычно, порезал правду-матку до неузнаваемости. Премьер Ратас упомянул в речи ”соотечественников”, ”а для русскоязычных это слово означает жителей России и здешних верных сынов русского мира” (что?). Эстонцев Ратас не упоминал, ”и это спасло несколько телевизоров: если слова ”дорогой эстонский народ”, которые произнесла Кальюлайд, заставили кого-то переключиться на другой канал, то более конкретное выражение президента ”дорогие эстонцы” могло бы привести к тому, что телевизор выбросили бы из окна” (что?..). Как обычно, Макаров напомнил читателю-эстонцу о том, что местные русские комментаторы ненавидят ”эстонскую государственность, НАТО, ЕС, украинцев, эстонцев, американцев, евреев, грузин…”, об ”усиливающемся русском антисемитизме”, о том, что ”не надо провоцировать ненависть к евреям и геям”. А то вдруг кто забыл.
На местном политическом фронте ”все смешалось в доме Облонских” — и будет смешиваться дальше. Образчик — выступление редакции Postimees: EKRE — политическая родня центристов, радикальное правое — на деле левое (а черное, видимо, белое). О том, что EKRE растет из эстонского национализма, который исповедуют правые партии вроде реформистов и IRL, анонимный автор колонки предпочитает не упоминать, зато на иллюстрации — свастика и серп с молотом, намекающие на родство левых с фашистами. Понятно, что СССР и Центристская партия виноваты во всем — но нельзя же так. Новогоднее пожелание эстонской редакции PM: прочитайте эссе Умберто Эко ”Вечный фашизм”. Когда смешивают всё со всем, наплевав на противоречия, сыплют лозунгами против инородцев и ищут врагов внутри и вовне, это всё признаки… как вы думаете, чего?
Забавно: в Eesti Ekspress журналист Прийт Хыбемяги рассказал о ”новой поваренной книге кухни русских троллей” (на основе свежего американского анализа). Как оказалось, ”раскалывающая общество пропаганда… не всегда была объективно лживой и часто не относилась к ”языку вражды”, хотя и усиливала внутренние убеждения разных групп. Но направлена она была на раскол и поляризацию…” Интересно, какой процент мнений в эстонских СМИ подпадает под это описание?
Звучали и другие ноты. Несколько СМИ перепечатали речь, произнесенную актрисой Хеленой Лотман 6 января у памятника героям Освободительной войны в Каркси. Актриса говорит о ”моральных опорах, поддерживающих Эстонию и всех живущих в ней людей”: ”Где моральная и человеческая граница, которую мне нельзя переходить?.. Вмешаюсь ли я, если человека перед парламентом пинают ногами? Пойду ли на моральную освободительную войну, если человеку запрещают любить по его желанию, независимо от цвета кожи и пола?.. Наша эстонскость, наша идентичность… утратит смысл, если мы забудем о человечности”.
Напоследок — анекдот, рассказанный в Õhtuleht ведущим передачи Vikerhommik Таави Либе: ”В зоопарке эстонец стоит рядом с представителями более многочисленных народов у слоновьего загона. Кто-то восхищается — какое большое и сильное животное; кто-то оценивает эстетическую элегантность слона; кто-то мечтает о лакомстве из слонятины… Душу эстонца терзает лишь один вопрос: что этот слон может обо мне подумать?” Либе желает всем, кто научился изысканно оскорбляться, обрести в новом году чувство юмора, а также — чтобы мы в зоопарке давали серому веществу отдохнуть и просто наслаждались картинкой. С Новым годом!
