Washington Post: эстонцы не одиноки

Безусловно, история влияет на отношения Эстонии с Россией, пишет во вторник в газете "The Washington Post" обозреватель Энн Эпплбаум. Но в этом эстонцы не одиноки, отмечает журналистка, напоминая, что во многих центрально-европейских странах сейчас складывается подобная обстановка.

"В прошлом году в Венгрии спор о причинах и сегодняшнем значении революции 1956 г. чуть не привел к кровопролитию. Во время празднования 50-ой годовщины этих событий полицейские использовали слезоточивый газ против демонстрантов, которые угнали из музея советский танк и ехали на нем по центру города, воскресив в памяти жуткие картины", — напоминает Эпплбаум (перевод на сайте Inosmi.ru).

"На Украине споры о том, был ли голод 1931-32 гг. "геноцидом", также приобрели политическое звучание: разные партии предлагают разные интерпретации.

Поляки недавно ломились на премьеру фильма о расстреле 20 000 польских офицеров в Катынском лесу в 1940 г., а режиссер фильма Анждей Вайда обвинил политиков в использовании катынской трагедии в избирательной кампании.

Во всех странах региона исторические бестселлеры пишутся на схожие темы: война, коммунистическая оккупация, сопротивление.

Сидя в Вашингтоне или Лондоне, легко отмахиваться от этой исторической дискуссии, называя ее ретроградной, параноидальной и даже мешающей экономическому развитию. Обсуждение истории с русскими, вероятно, не пошло на пользу торговле между Россией и Эстонией. А споры о том, что произошло в Катыни, не улучшили разбитые польские дороги".

Энн Эпплбаум приводит слова одного эстонского политика, которому коллега из Германии советовал ему забыть об истории и двигаться дальше, говоря: "Вы попусту тратите время".

Но ведь никто не просит немцев забыть об истории и двигаться дальше. Пройдите таллинскую штаб-квартиру Skype насквозь, посмотрите в большое окно на неприглядные здания из бетона, и станет ясно, что экономический прогресс и размышления об истории тесно связаны. Экономики стран Центральной Европы уже не беспомощны, а их жители — более не нищие соседи. Становясь более успешными и уверенными в себе, венгры, поляки и прибалты хотят, чтобы их история была рассказана, а их проблемы обсуждались. Немцы сумели разобраться со своей историей только в 1960-е годы, через 20 лет после окончания Второй мировой войны. Почти столько же времени прошло с 1989 г.

Возможно, действуют и другие силы. Вне всяких сомнений, история экономического успеха стран региона, особенно, бывших советских республик, представляет собой идеологический вызов российским властям. Эстония и ее соседи вступили в западные институты, расширили торговлю с Западом. Россия выбрала иной путь: конфронтацию с Западом и экономическую модель, основанную, скорее, на нефтяном, чем на подлинном капитализме. Региональные столкновения на исторической почве — это также спор о том, кто прав в своем определении прошлого, в своей идеологии и экономических представлениях: крупные российские газовые концерны или Skype.

"Лично я болею за Skype", — заключает американская журналистка.