Сяргава: суровее, чем можно было, я могла наказывать за групповые изнасилования
"Хотя внутренне я осознавала, что парень тоже не стоял в стороне", — добавила она. Отвечая на вопрос, чувствовала ли когда-нибудь, что вынесла неправильный приговор, заявила: "Один вид преступлений, размышляя о котором, я думала об этом, это изнасилование".
Недавно в Тарту состоялся очередной форум судей Эстонии. Тема — "Честно и откровенно о судебной власти". Можно подумать, что на предыдущих форумах говорили "не честно и не откровенно"…
Дело не в этом. Просто (правде надо смотреть в глаза) то, что в последние годы сотрясало нашу систему — это постыдно и совершенно непозволительно. Я имею в виду уголовные дела и суды над самими судьями. Такая тема важна для того, чтобы общество не думало, что мы стремимся что-то скрыть, замять или оправдать. Это далеко не так. Это факты, которые мы должны признать. В докладах на форуме прозвучала мысль о том, что в свое время промахнулись с выбором судей. Действительно, когда судебная система Эстонской республики только начала формироваться, требовалось очень много новых судей. Из старых — кто не мог остаться потому, что не было гражданства, кто — из-за языка. А места надо было заполнять во что бы то ни стало, так что отбор, возможно, был не слишком строгим. Да и государство в материальном плане не ценило профессию так, как следовало бы.
Сама Сяргава — судья с 35-летним стажем, 25 из них она председательствует. Являлась председателем Народного суда Морского района Таллинна, суда Идаского района столицы, Таллиннского городского суда.
Что самое сложное при вынесении решения, приговора?
Труднее всего решать там, где обвинительный и оправдательный приговоры по существу — на одной линии. Это не проблема — вынести приговор по делу, где улики очевидны. Сложно, когда доказательства надо оценивать. Когда надо действовать не только так, чтобы была гарантирована законность, но и не забывая о справедливости.
Что судье делать, если доказательства "на одной линии"?
Тогда решение принимается на основе внутреннего убеждения и, конечно, решений Госсуда.
Ваше отношение к тому, что следствием по уголовным делам руководит прокуратура, то есть сторона обвинения?
Вопрос не в том, кто руководит — полиция или прокуратура, а в том, чтобы это руководство было уместным и всесторонне соответствовало законам. Но есть у меня одно мнение. Если мы в суде стараемся изо всех сил рассматривать дела, особенно уголовные, как можно быстрее, то для досудебного следствия законодатель срока не установил. И если время от совершения преступления до приговора брать, как единое целое, то, по-моему, несправедливо, когда от одной части этого целого — суда — требуют скорости в рассмотрении дел, а вторая часть — следствие — может растягиваться на годы. Мы хотели бы, чтобы прокуратура в своей руководящей роли серьезнее обращала на это внимание.
При таком раскладе не оказываются ли обвинение и защита в неравном положении?
Рассуждать так действительно можно. Ведь на самом деле на досудебном следствии лишь одна сторона решает, какие доказательства, так сказать, принимать, какие — нет. Но, к счастью, имеется суд. Дела иногда как раз и затягиваются из-за того, что ходатайства защиты на досудебном следствии не удовлетворяли и они "перекочевывают" в зал суда. И вот мы назначаем экспертизы, вызываем дополнительных свидетелей.
А судья в такой ситуации не попадает под прессинг обвинения?
Такой человек просто не может работать судьей. В таком случае он должен уйти. Судья не может быть каким-то трепещущим цветочком или истеричным созданием. Прежде всего, он должен демонстрировать полное самообладание. Судье никогда нельзя выходить из себя. Да, бывает, бросают в лицо оскорбления, но сосредотачиваться на споре из-за оскорбительной фразы недопустимо.
Обсуждаете ли вы с коллегами решения вашего суда, которые были "опрокинуты" в судах следующих инстанций?
Обязательно обсуждаем.
И что вы говорите: что, мол, ты, такой-сякой, нагородил?
Я достаточно прямолинейный человек. Хм… Не такая уж чувствительная. Но с подобными упреками надо быть осторожнее. Известны ведь истории, когда в окружном суде приговор суда первой инстанции отменяли, а в Госсуде аннулировали приговор окружного суда, оставляя в силе первое решение. Так что надо смотреть. Да, нарушений процессуальных норм судья может избежать, их нельзя нарушать, но если речь идет об оценке доказательств, то тут нельзя упрекнуть ни одного коллегу. Потому, что здесь играют роль упомянутое внутреннее убеждение и решения Госсуда по аналогичным делам.
У вас наверняка есть подчиненные, у которых по решениям, приговорам больше проколов, чем у остальных? Как вы с такими поступаете?
Чисто процессуально рядовой судья председателю суда не подчиняется. В своих решениях все судьи независимы. Но в обязанности председателя суда входит следить за поведением судей, за тем, чтобы дела не валялись в шкафу, рассмотрение их не откладывалось в долгий ящик. Вижу — у тех по 200 дел на рассмотрении, а у этого — 300. Такие судьи, естественно, имеются, иначе, послушайте, председатели судов вообще не были бы нужны.
Вызываете на ковер?
Нет-нет. Такой стиль мне чужд. Сама иду и выясняю, в чем проблема, какая помощь нужна. Поскольку у меня сравнительно тяжелая рука, то не начинаю сразу демонстрировать ее, а выслушиваю аргументы и предложения собеседника.
Понимаю, что у суда множество проблем, но все же — самая большая, больная?
Мне кажется, что затягиванию "способствуют" и наши процессуальные нормы, которые надо было бы еще раз критически проанализировать. К задачам суда прибавился розыск. Это стало серьезной проблемой. А выносить решение заочно, будучи на сто процентов уверенным, что его обжалуют и выиграют, нет никакого смысла. Вот мы и занимаемся, порой годами, розыском участников процесса. Люди, к сожалению, не обязаны декларировать в регистре народонаселения реальное место жительства. Если бы такая обязанность была, то при ее невыполнении нарушитель должен был бы считаться с возможными нежелательными для себя последствиями. А так — у судей копятся нерассмотренные дела: по 100-150 на руках у каждого судьи-"уголовника", по 250-280 — у каждого "гражданского". И на суд обрушивается гнев законопослушных людей, они считают, что это суд беспомощен. По-человечески я их понимаю.
