"Прокурор года": в Эстонии нет наркомафии, но есть организованная наркопреступность
- Господин Айтсен, к почетному званию и премии прилагались наручные часы. Можно сказать, что они будут отсчитывать для вас новое время? Все-таки в том, что прикрыт солидный канал наркотрафика, есть и ваша заслуга.
- Я их стану носить, и они будут отмерять обычное время, необходимое для продолжения работы.
- Лет десять назад политики, сотрудники правоохранительных органов, и вы в том числе, утверждали, что в Эстонии нет наркомафии. Вы и сегодня придерживаетесь этого мнения, даже после того, как по одному делу под судом оказались аж 27 человек, причастных к незаконному обороту наркотиков?
- Понятие "мафия" имеет исторические корни. Это касается отношений с госструктурами, системы взяток, коррупции среди политиков. Если мы говорим о незаконном обороте наркотиков – это не мафия.
- А что это?
- Это организованная преступность.
- Хорошо организованная?
- Хорошо.
- Создан прецедент: под судом оказались сразу 27 человек, связанных с наркоторговлей. Трудно было добиться такого результата?
- Дело объемное, состояло из одиннадцати уголовных дел.
- Вам благодарны многие семьи, которые столкнулись с этой проблемой изнутри. Но у них – свой масштаб проблемы, у общества – свой, у государства – свой, у правоохранительных органов – свое видение этой проблемы. В чем лично вы видите составляющие компоненты общегосударственной проблемы?
- Одно дело – борьба с распространением наркотиков, совершенно другое – социальные программы: лечение наркоманов, обеспечение их медикаментами, трудоустройство. Это две разные вещи. То, чем в ходе этого дела занимались прокуратура и таможня, это борьба с людьми, привозящими из-за границы в Эстонию наркотические вещества, которые транзитом идут дальше.
- Вы перечислили прокуратуру, таможню, которые расследовали это дело. Смотрим американские фильмы и видим, что там с наркоторговлей активно борется ФБР. А почему эстонское "FBI" - полиция безопасности, у которой больше возможностей, чем у тех, кого вы перечислили, - не включена в процесс борьбы с организованной наркопреступностью, раз речь идет об общегосударственной проблеме?
- Закон конкретно расписывает, какими видами преступлений должны заниматься те или иные структуры. Наркопреступления не входят в сферу интересов КаПо, этим занимаются полиция, Центральная криминальная полиция, Налогово-таможенный департамент.
- Как вы думаете, у этих структур достаточно средств для борьбы с организованной наркопреступностью?
- Всегда могло бы быть больше. И людей, и технических средств, и зарплаты могли бы быть побольше.
- Вы отметили международный характер наркопреступности. А как оцениваете сотрудничество правоохранительных и таможенных органов Эстонии с коллегами из других, особенно, сопредельных государств?
- Как плодотворное. Оно основано на международных соглашениях о правовой помощи и сотрудничестве, согласно которым, правоохранительные структуры обмениваются информацией, документами, материалами. Вот и по этому масштабному делу мы направляли в Россию запросы и получали оттуда ответы.
- Общественность часто задается вопросом: кто-либо из находящихся «наверху», крышует подпольный наркобизнес?
- Мы никогда не знаем до конца, кто там еще есть, сколько там людей. Факт: пока есть предложение наркотиков в Европе и спрос на них в России, будет осуществляться наркотранзит.
- Судя по фильмам про мафию, организованная преступность, в том числе и наркомафия, крышуется людьми с самого «верха». А Эстония, что, какая-то особенная?
- У каждой группы есть своя верхушка. В данном случае представитель верхушки пошел под суд и получил 13 лет. С кем он там знаком, этого я не могу сказать. По этому делу много фактов выявлено, преступники получили по заслугам, однако дело продолжается, будут и другие факты, другие подозреваемые. Продолжение следует...
