Председатель Русского земского совета: мои функции еще не определены, но цели ясны
Ему 35 лет, образование — высшее экономическое (окончил Таллиннский технический университет), кроме русского, владеет эстонским, английским, немецким и французским языками.
Что входит в обязанности председателя Русского земского совета?
У нас прошло только одно собрание, чисто организационное. На этой неделе будет заседание, посвященное целям и задачам. Очень много оргвопросов, в том числе о функциях председателя, еще не определено.
Это как-то странно, в том смысле, что вы принимаете пост, даже не зная, каковы будут ваши обязанности. А вдруг они будут такие, что вы не сможете их выполнять?
Ну, просто, поскольку должен быть человек, который работу координирует на данном этапе, пока все вопросы не выяснены, есть определенный момент неизвестности. Но я считаю, что на данном этапе в любом случае какой-то человек должен вести общее руководство. Буду это я или кто-то другой, важно, чтобы общая работа шла поэтапно. То есть все это будет решено: и полномочия, и права, и т.д.
О Русском земском совете много писали, но все-таки остаются два основных вопроса. Первый — можно ли говорить, что это представительный орган русской общины, если на выборах проголосовали лишь 4000 человек?
Можно считать, что сейчас это, по крайней мере, один из самых представительных органов, который образовался на основании выборов внутри общины. Дело в том, что у нас, людей, которые организовывали эти выборы, нет средств, чтобы провести общегосударственные выборы. Мы смогли их провести на собственном энтузиазме. И они прошли, я считаю, довольно успешно. Но информации о проведении выборов было все же недостаточно. Дело опять-таки в ресурсах.
9 мая у Военного кладбища, где стояла палатка для голосования, сногсшибательной активности, честно говоря, тоже не наблюдалось. В чем, по-вашему, причина такой пассивности?
По крайней мере, когда я был там, шло много народу. Да, многие проходили мимо. Многие действительно, может быть, еще не в курсе, многие, может быть, даже боятся участвовать в таких акциях. Население во многом и малоактивно, и слегка запугано. В том плане, что любая деятельность по организации внутри русской общины, любое высказывание в защиту прав русского населения воспринимаются очень многими, допустим, эстонскими СМИ, агрессивно, чуть ли не как антигосударственные.
Второй вопрос о Русском земском совете — хватит ли ему, так сказать, легитимности, чтобы эстонские власти захотели с ним общаться? А ведь такое общение от имени русской общины, как декларировалось, одна из основных задач совета.
Власти Эстонии не считают нужным разговаривать с большинством русских организаций. И в данном случае вопрос не в нашей легитимности, а в желании властей общаться с русской общиной. Я думаю, в этом главная проблема нашего общества.
Как вы измените эту ситуацию? Где этот золотой ключик, который откроет вам дорогу на Тоомпеа, в Дом Стэнбока?
Варианты есть разные, но это не значит, что их нужно прямо сейчас озвучивать. Как раз на следующем собрании нам надо определиться с целями, задачами, с тем, как мы будет их достигать. Невозможно все и сразу решить. Если вы спрашиваете о моем личном видении, я могу сказать. Никто не должен себя навязывать и попадать в Дом Стэнбока и т.п. Общение должно быть с обеих сторон.
Так вы будете до второго пришествия ждать…
Не будем. В конце концов, есть европейские структуры, с которыми можно абсолютно нормально общаться. И если они будут с нами общаться, то, в конце концов, и местные власти должны будут прислушаться к нашему мнению. Это проходили многие организации, многие сейчас проходят, у кого-то это получается (пример — Совет русских школ), у кого-то — нет.
Вернемся к вашему "персональному вопросу". В какой-нибудь партии состояли?
Нет.
Почему вы решили идти таким путем, а не вступили в какую-нибудь партию, чтобы решать проблемы русской общины?
Количество партий в Эстонии ограничено. Партий, которые могут попасть в парламент, еще меньше. Все партии, которые попадали в парламент, по крайней мере, до последнего времени, мало занимались русским вопросом. Если и занимались, то результат бы в основном отрицательным для русских. Можно сказать, что некоторые депутаты от Центристской партии сейчас начинают какую-то работу в этом направлении, но до сих пор не было даже депутатов, которые могли бы выступать от имени русской общины в парламенте. Какой смысл участвовать в выборах и попадать в парламент, если, во-первых, шансы минимальные, во-вторых, к твоему голосу практически никто не прислушивается.
Поэтому мне кажется, что через общественную организацию, может, удастся сделать больше, чем через партию.
Кем вы работаете? Я это к тому, что хватит ли у вас времени на общественную работу в Земском совете?
Я — менеджер по продажам. Сколько времени смогу посвятить работе в совете, столько смогу. Постараюсь по максимуму сделать все, что хотел. На данном этапе нужно сконцентрироваться на конкретных направлениях, где мы можем чего-то достичь. Сейчас, думаю, это развитие гражданского общества в Эстонии и расширение избирательного права. Это не значит, что это будет достигнуто немедленно. Может быть, мы сделаем чуть-чуть, еще какая-то организация сделает чуть-чуть, еще какая-то, и все вместе мы добьемся прогресса в этом направлении.
То есть Русский земский совет видит себя лишь одной каплей, которая камень точит?
Не каплей, но уже небольшой речкой, которая может, если в нее вольются еще и другие ручьи, создать определенный поток, который изменит ситуацию.
Верите ли вы в успешность Русского земского совета?
Верю в то, что он создан не напрасно. Проведена огромная работа с людьми. Огромная работа по объединению в русской общине. Таким образом структурировать русскую общину — я не помню, чтобы до сих пор кто-нибудь этим занимался. Именно на уровне выборов внутри самой общины. Успех — дело относительное. Но я считаю, что он будет. Уверенность в этом дает поддержка людей, пусть даже 4000 человек.
