Почему нельзя молчать о самоубийстве в Силламяэ

Главный редактор RusDelfi Андрей Шумаков - о том, почему его издание взялось за непростую тему самоубийства. И что должно за этим последовать.

Нас просили об этом не писать. Но мы первым из крупных эстонских изданий стали освещать эту тему - и сделали единственно верный выбор.

Нам говорили, что в Эстонии не принято писать про самоубийства. Это вполне объяснимо. Самоубийство любого человека - горе. Но когда руки на себя накладывает 10-летний мальчик - это выходит за все мыслимые рамки. Трудно даже представить, из-за чего смог решиться на такой страшный и отчаянный шаг столь юный человечек. И очевидно, что если его что-то подтолкнуло, то пострадать может и кто-то из его сверстников. Молчание точно никого не защитит.

Нам объясняли, как это опасно: вдруг дети тоже прочитают, и возьмут это себе на вооружение. Я понимаю, что существует “синдром Вертера”, когда после новостей о самоубийце появляется волна последователей. Но самоубийство в Силламяэ - случай совершенно иного толка. И его освещение направлено не на детей (абсолютно не уверен, что нас читают десятилетки), а на взрослых. Это крик: ау, смотрите, что происходит с вашими детьми! Вы точно уверены, что с ними все хорошо?

Мы благодарны всем, кто не остался в стороне. Кто нашел в себе мужество пообщаться на камеру или на диктофон. И полиции, которая согласилась пойти на контакт. И директору школы, которая не стала прятаться за выключенным телефоном. И, конечно, родителям погибшего мальчика. Сил им в этом горе.

Эти интервью помогли хотя бы частично пролить свет на ситуацию. Хотя уверен, что знаем мы по-прежнему не слишком много, очевидно одно: ребенок не в состоянии справиться с проблемами в одиночку. И в 15 лет, когда он внешне независим, и, конечно, в 10, когда он только-только вступает в подростковый возраст. Для этого ему нужны взрослые. И это не только родители, которые видят его утром и вечером, и не только учителя, с которыми он сталкивается в классе и школьном коридоре. Вообще взрослые.

Что вы сделаете, если увидите конфликт двух подростков на улице? Вмешаетесь? Позвоните в полицию? Пройдете мимо? А если это увидит ваш ребенок, он вам расскажет? А если он сам окажется в такой ситуации? А если он сам систематически над кем-то издевается? Он точно с вами этим поделится? А что вы сделали для того, чтобы он с вами говорил? Мы рассказали эту историю, чтобы взрослые понимали - и понимали не абстрактно, а совершенно конкретно - к чему приводит незамечание, невмешательство. И главное, молчание.

В одном этом случае – всё: от того, что один 10-летний мальчик так и не был услышан взрослыми, до огромных социальных проблем небольшого промышленного города, в котором большинство людей говорит не на том языке, на котором составляются государственные программы, что образовательная, что экономическая. Во всех смыслах не на том.

Слушая истории из Силламяэ, я ощущал себя в таком же промышленном поселке Челябинской области 90-х. На 16 000 человек - три крупных завода. Семьи и дети, выражаясь дипломатичным языком директора силламяэской школы, разные. Там тоже существовала образовательная и даже воспитательная система и существовали проблемы межличностных отношений. Но система и проблемы практически не пересекались. Учителя вроде бы часто были “не в курсе” того, что происходит, взрослые на улице, которые видели стычки и драки… Не припомню, чтобы хоть кто-то вмешивался. А когда отъявленные хулиганы все-таки попадали на учет в детскую комнату милиции, к ним домой приходил участковый. Наверное, приходил. Потом часть этих хулиганов крепко села на иглу, еще пара человек оказались в тюрьме за убийства. Система не работала тогда, в России 90-х. Система не работает сейчас, 25 лет спустя, в Эстонии.

И не будет работать, если все будут молчать. Дети. Взрослые. Журналисты.