Кустов: после Бронзовой ночи эстонцы протерли очки, но это не значит, что зрение у них улучшилось
"Когда эстонцы рассуждают, что после Бронзовой ночи заметили русских, это означает — они протерли очки (о, у меня сосед есть — оказывается, русский), но это не значит, что зрение у них улучшилось", — отмечает в беседе с Delfi юрист Александр Кустов.
На процессе "бронзовой четверки" он был защитником Димитрия Кленского, которого обвиняли в организации массовых беспорядков в Таллинне в апреле 2007 года.
На вопрос, что ему дал опыт работы в "бронзовом" процессе, Кустов отвечает: "Это был очередной опыт работы по политическому делу. Очередной — потому что я работал и работаю на процессах по делам о депортациях, где бывшим сотрудникам Министерства госбезопасности СССР были предъявлены обвинения в геноциде. Эти процессы и исключительно обвинительные приговоры по ним — тоже чисто политические вещи".
По словам Кустова, защита на "бронзовых" судах отличалась от профессионального опыта по обычным уголовным делам: "В политических делах происходит противопоставление правовой оценки защитника политическим интересам государства, которое на процессе представляет прокурор".
Александр Кустов вспоминает: "Процессы, связанные с организацией массовых беспорядков в апреле 2007-го, были у меня также в Ида-Вирумаа и завершились оправдательными приговорами. И было очень много судов, где деяния обвиняемых прокуратура квалифицировала как участие в массовых беспорядках. На этих судах более половины моих подзащитных было оправдано".
Что касается главного "бронзового" процесса, то Кустов своего взгляда не меняет: "Это явилось свидетельством излишней политизации правоохранительных органов, потому что изначально было очевидно, что с правовой точки зрения в действиях Кленского и других обвиняемых состава преступления не было. И суд, дав объективную оценку, исключив из производства политическую составляющую, сконцентрировался на правовой оценке".
То, что дело "бронзовой четверки" довели до суда, по мнению Кустова, скорее, плохо, чем хорошо. "Что это было хорошо и сослужило пользу обществу, можно было бы сказать, если бы следствием этого судебного процесса стали коренные изменения в этом самом обществе. Этого не произошло. В условиях демократического общества проявления народом своей воли в той или иной форме всегда возможны и даже конституционно допустимы, но я не уверен сегодня, что государство адекватно оценит эти демократические устремления и что вновь не будут пущены в ход дубинки, камеры в суде и арестантских домах, концентрационные лагеря в портовых терминалах и т. д. То есть государство, считаю, не усвоило урока. Чтобы наметились какие-то изменения к лучшему, должно было произойти то, чего в общем-то желало русскоязычное общество: должен был начаться диалог между общинами, между самыми разными общественными организациями эстонцев и неэстонцев, между ними и государственными структурами. Он не начался, а, следовательно, вероятность событий, подобных "бронзовым", остается", — заключает Александр Кустов.
В январе 2008 года в Харьюском уездном суде начался процесс по делу Димитрия Кленского, Дмитрия Линтера, Максима Ревы и Марка Сирыка, которых обвиняли в организации массовых беспорядков в Таллинне в апреле 2007 года. Всем четверым суд первой инстанции вынес оправдательный приговор, который вступил в законную силу после того, как в июле 2009 года Государственный суд решил не принимать в производство кассационный протест Госпрокуратуры.
