Зарабатывали как могли. Андрес Анвельт о фарцовщиках и проститутках в 80-е
В этот раз я хочу обратиться к обстоятельствам, которые стали постепенно оказывать влияние на нашу жизнь и нашу безопасность. За криминогенными изменениями 80-х годов стоял целый ряд политических и экономических событий. Первым большим толчком стал стремительный старт развития ковбойского капитализма и его легализация в виде кооперативного (то есть элементарного) предпринимательства.
Что уж скрывать, на самом деле, элементарный подпольный товарообмен — ”вещи тебе — деньги мне” — существовал и раньше, но новая экономическая политика Горбачева прямо вдохнула жизнь в зарождающийся ”бизнес”.
Кто и чем торговал из-под полы?
Раньше подпольным бизнесом занимались в основном деятели двух типов. Во-первых, фарцовщики, которые представляли собой обычных перекупщиков-спекулянтов. Промышляли, как правило, в подворотне или на тайной квартире, где продавали все: начиная от джинсов, кроссовок и заканчивая валютой и порножурналами. Сами фарцовщики доставали эти вещи у иностранцев, вращаясь у отелей ”Виру” и ”Олимпия”, дежуря в их фойе и коридорах.
Вторая группа — это так называемые государственные воры, которые в госпредприятиях или госучреждениях откладывали для себя находящиеся в дефиците вещи, а затем втридорога продавали их отчаявшимся и уставшим от поисков покупателям. Тут тоже был богатый ассортимент: от продовольственных продуктов до разрешения на покупку автомобиля. Кстати, в советское время наряду с убийством и госизменой в уголовном кодексе была еще одна статья, которая могла привести к расстрелу, это 93-я статья (и примечание к ней) о хищении государственного имущества в особо крупных размерах. В Эстонии таких случаев особо не было, но в Москве в 80-е было несколько громких процессов, в рамках которых удалили руководителей главных торговых центров.
У нас в самом большом дефиците было все, что связано с автомобилями: машины, запчасти, техобслуживание… Самым деловым человеком в обществе был мастер по ремонту автомобилей. Очень многие родители были счастливы, если их ребенок становился либо вышеупомянутым мастером, либо таксистом, барменом, либо работал в той сфере, где крутились большие деньги, а значит, можно было жить гораздо лучше остального народа. Но этому празднику вскоре суждено было завершиться — в конце 80-х именно в двери этих ”счастливчиков” постучались рэкиты — так тогда называли организованных преступников — с требованием своей доли.
Зарождение фарцы
Но вернемся же обратно к фарцовщикам — с ними я соприкасался довольно тесно, когда от милицейской школы проходил практику в спецслужбе отеля ”Виру”. На самом деле, официальное название этого подразделения звучало как ”Специальный отдел МВД по борьбе с преступлениями, направленными против иностранцев” или что-то вроде этого. В Таллинне этот отдел, по-моему, работал со времен Олимпиады или даже раньше, так как Таллинн на ряду с Ленинградом и Москвой был одним из немногих советских городов, где были Интуристы, то есть построенные специально для туристов из капиталистических стран отели, которые массово наполнялись и у которых были прямые связи с западными государствами.
Эстония была окном в Финляндию еще с 70-х годов, когда Брежнев и финский президент Кекконен ударили по рукам, построили отель ”Виру” и пустили регулярный паром между двумя странами. Кроме того, благодаря их договоренностям, финны стали единственными туристами из капиталистического мира, у которых была возможность провести у нас одну ночь без визы. Такая привилегия дала толчок деятельности фарцовщиков. Когда ”Георг Отс” прибывал в порт, у нас, милиционеров, день переставал быть томным. А именно, мы всем отделом выстраивались перед входными дверями отеля ”Виру”, образуя коридор: когда приезжал автобус с дорогими гостями, последние могли со своими чемоданами безопасно дойти до ресепшена. То, что гости были дорогие, знали и те сверкающие жаждой наживы глаза, которые выглядывали отовсюду и выслеживали свою жертву, как волки из леса высматривают овечек на лугу. Бывало и так, что малейшая невнимательность финнов или же наших работников заканчивалась бегами чемоданов: несущийся мимо автобуса волк захватывал с собой жертву, то есть чемодан финна, и исчезал со скоростью, которой позавидует любой спортсмен. Но это был так называемый низший класс фарцовщиков.
Фарцовщики и проститутки — новые ”сотрудники” КГБ
Настоящие профессионалы находились внутри отеля. Желающих попасть в число избранных было много, поэтому и сами фарцовщики, и обосновавшиеся в отеле сотрудники КГБ следили за тем, чтобы ряды ”профессионалов” особо не пополнялись. В первые же дни старшие коллеги нам, молодым милиционерам, рассказали, что вот те и те — ”свои” фарцовщики, а вон те девочки — проститутки, которых трогать не надо. Они были, так сказать, под протекцией. Нам объяснили, что они являются ценными источниками, что, разумеется, так и было. Для оперативных сотрудников спецслужб и, в первую очередь, для работников КГБ. Проститутки были второй важной группой после фарцовщиков. Но если же в отель попадали каким-то образом ”нелицензированные” товарищи — фарцовщики или проститутки — то их карьера заканчивалась очень быстро. Как правило, их ловили в том случае, если были подозрения, что в их карманах можно было найти при обыске крупные суммы валюты: финские марки, шведские кроны или что-нибудь по-западному шуршащее. Обвинение грозило очень серьезное — за операции с валютой давали годы и годы тюремного заключения. Был выбор — сотрудничать со следствием или тюремная клетка. У проституток была еще возможность отправиться на 15 дней в диспансер венерических заболеваний в Пяэскюла, что по сути было несанкционированным наказанием в медицинских целях. Если раньше венерических заболеваний не было, то по выходу из диспансера они были пациенту гарантированы.
Эстония как липучка для мух
Времена были интересные и стремительно развивающиеся. В конце 80-х стали массово появляться магазины, в которых можно было приобрести зарубежную одежду и электронику, купленную не только у финнов, или же просто ворованные вещи. Стали появляться первые совместные предприятия, которые были, естественно, под государственным контролем, но по-настоящему их государство не контролировало.
Денежные потоки, которые текли между определенными группами, превышали зарплаты обычных людей в сотни, а то и в тысячи раз. Государственные магазины были пустыми, но на рынке (обычном или черном), комиссионных или кооперативных магазинах доступно было в принципе все. Контроль за ценообразованием, налогами и другими вытекающими из законов явлениями не существовал. Это-то и влекло сюда различных персонажей со всего тогда еще существовавшего СССР. Эстония была тогда как липучка для мух, на которой прилипали преступные букашки со всего Союза. Однажды даже проститутки прибыли сюда из далеких уголков России по комсомольским путевкам. Что уж говорить о других гастролерах, приезжавших сюда из Перми, Кемерово, Соликамска, Краснодара, откуда угодно. Жизнь достигала температуры кипения. Суммы были, если сравнить с наступившим вскоре металлическим бумом, как карманные расходы для детей, но все равно, денег крутилось немало.
Новые незваные гости встали за дверью фарцовщиков и автомастеров, захватили кооперативы, бары, рестораны, и, что самое важное, они ездили на жигули 2109 цвета мокрого асфальта с длинным передним крылом. Это был символ статуса. Приближалась новая эпоха, но об этом в следующий раз.
