Дело Моисеева: взятка или мзда?
В 9 часов утра судья Лоретта Пикма продолжила допрос подсудимого. Затем начались прения сторон.
На предыдущем заседании, состоявшемся месяц назад, поначалу в обвинительном заключении фигурировала дача взятки, однако государственный обвинитель, прокурор по особо важным делам Вируской окружной прокуратуры Антти Айтсен, учитывая одно из решений Госсуда, переквалифицировал обвинение на попытку совершения преступления. Госсуд в свое время констатировал, что, если речь идет об имитации преступления, то нельзя преступление, не доведенное до конца, считать преступлением, поскольку ситуация контролировалась правоохранительными органами. В данном же случае имела место именно имитация преступления.
Напомним, что Александр Моисеев говорил в суде, что уже четыре года к его деятельности проявляется повышенное внимание со стороны правоохранительных органов, и какой бы проект он ни затеял, тут же начинается расследование или ревизия. "Это создало вокруг меня сложную ситуацию, которая оказала воздействие на мою жизнь и работу", — сказал в свое оправдание Моисеев, частично признавший свою вину.
Моисеев объяснил свое предложение взятки руководителю службы экономических преступлений Идаской префектуры полиции Евгению Федоренко не желанием "замять" уголовное дело, в котором он фигурирует, а чтобы прекратилось нанесение ущерба его репутации: "Я хотел, чтобы Евгений Федоренко создал мне положительный фон". По словам обвиняемого, он был принудительно поставлен в ситуацию, когда Федоренко ему сказал, что он ничего не требует, а лишь делает предложение Моисееву самому сделать предложение, — так объяснял Моисеев мотив своего преступления.
В ходе судебных прений государственный обвинитель Антти Айтсен просил суд наказать Моисеева по части первой статьи 298 Пенитенциарного кодекса реальным тюремным заключением на срок 2 года, не изменив квалификацию преступления с покушения на взятку.
Защита настаивала на квалификации, как на мздоимстве, попросив суд наказать Моисеева по части первой статьи 297 ПК, не прибегая к тюремному заключению. Анатолий Ярославский просил суд пересчитать 2,5 месяца, проведенные Моисеевым в заключении в период следствия, на денежный штраф.
В связи с тем, что государственный обвинитель уточнил обвинение, охарактеризовав преступление не как дачу взятки, а как покушение на дачу взятки, возник вопрос, где же грань между имитацией преступления и провокацией.
Государственный обвинитель Антти Айтсен так ответил корреспонденту Delfi на эт от вопрос.
- Об этом много писал Госсуд, и коротко об этом невозможно сказать. Разница между имитацией преступления и провокацией зависит от того, насколько активна роль имитатора преступления, насколько активно он вызывает желание другого лица совершить преступление. Только анализируя все действия в совокупности, можно сказать, что это: провокация или имитация. Но по закону разрешена и провокация, если имели место тяжкие преступления. Госсуд разъясняет, что если имели место, например, взятки, наркопреступления, убийства, терроризм, там можно до разумных пределов заниматься и провокацией, — сказал прокурор Антти Айтсен.
Этот же вопрос был задан другой стороне — адвокату обвиняемого Анатолию Ярославскому.
- Определить грань между имитацией преступления и провокацией всегда очень сложно. Я вообще не сторонник имитации и провокации, потому что тут существует очень тонкая грань, которая зависит от обстоятельств, при которых это происходит, а главным образом — от стойкости субъекта, который подвергается такому воздействию. Как правило, человек, не знакомый с методами работы правоохранительных органов, попадая в такую ситуацию, оказывается безоружным. Мне кажется, что когда человек, подвергшийся имитации, действует не осознанно, нельзя возбуждать уголовное дело. Существует совсем немного стран, которые в своем законодательстве позволяют имитировать преступление. Например, это США, отдельные страны в Европе, в том числе и Эстония. На мой взгляд, всегда есть возможность уличить человека, если он совершает преступление, не прибегая к имитации, тем более, провокации, — сказал Анатолий Ярославский.
Он добавил, что не согласен с квалификацией преступления, как с покушением на взятку, и утверждает, что Моисеев предложил полицейскому чиновнику мзду.
- Есть некоторые неоспоримые факты, с которыми защита соглашается. Но по квалификации — я считаю, что она не верна. Суть разницы между взяткой и мздой в том, что мзда, говоря доступным языком, это оплата за действия, которые по закону возможно произвести, а взятка — оплата действий, которые невозможны, которые запрещены законом. У нас же совершенно очевидно, что речь шла о действиях, которые предусмотрены законом. Ни о чем незаконном Моисеев не просил.
Приговор суд огласит через месяц — 16 апреля в 9 часов утра.
