- ФСБ России — самая засекреченная российская организация, и вдруг возникают телефонные биллинги, фамилии, чуть ли не оперативные псевдонимы. Как такое возможно? Чем это объясняется?

— Во-первых, мир быстро меняется. Меры безопасности, которые были достаточными 20-30 лет назад, когда эти люди ходили, скажем, в академию ФСБ и получали навыки ведения оперативной работы, [теперь недостаточны]. За это время мир изменился, появилось много различных цифровых технологий, новых способов проводить журналистские расследования. Судя по нашим предыдущим расследованиям, ФСБ и ГРУ попросту не готовы к этой новой реальности, сильно отстают во времени. Они не понимают, как в этой новой реальности обеспечивать анонимность и конспирацию.

Роман Доброхотов

Второе объяснение — сам по себе низкий уровень профессионализма, мотивации этих людей. Даже российские активисты, которые не хотят, чтобы ОМОН приехал на место их акции раньше времени, даже они понимают, что нужно делать, чтобы их не прослушивали, не геолоцировали и т. д. Здесь никакого "бинома Ньютона" нет. Видимо, просто уровень квалификации эти людей недостаточно высок. — В прошлом году Алексея Навального видели и в Вильнюсе. Эта группа товарищей за ним и в Литву летала? — Нет, между ФСБ и ГРУ есть разделение зон ответственности. ГРУ и СВР отвечают за другие страны, ФСБ — за операции внутри России. Поэтому, насколько мне известно, эфэсбэшники за ним в Литву не летали, и идея была как раз в том, чтобы отравить его в российском регионе. Почему именно в регионе, а не в Москве? Самое простое объяснение: когда ты живешь в Москве в многоэтажном доме, там у тебя много людей на лестничной площадке. И ты находишься в комфортной ситуации: ты знаешь, где чужие люди, где свои. Довольно сложно и следить, и уж тем более так отравить, чтобы отравился только один нужный человек.

А вот когда человек в командировке в далеком регионе, то заранее известно, в каком номере он будет. К примеру, когда он летал в Калининград, за день до его заселения эфэсбэшники пришли к администрации отеля и потребовали доступ к номерам. Они уже заранее знали, что вся ситуация у них под контролем. Здесь гораздо проще целенаправленно провести отравление. Плюс ко всему, человека гораздо сложнее спасти в регионе. Если он почувствовал себя плохо, там нет таких квалифицированных врачей.

А если это случается в самолёте, надо сажать самолёт, что тоже отнимает время. В этом смысле — расчёт довольно рациональный. И мы видим, что это далеко не первый случай, когда они пытаются подгадать к моменту, когда человек летит в самолёте. Во-первых, сам Навальный говорил, что однажды в самолёте ему уже становилось плохо. Во-вторых, мы знаем о ситуации с Дмитрием Быковым, который тоже странным образом отравился в самолете. Этому сопутствовало много инцидентов, когда к нему не подпускали врачей, и так далее. Есть много похожих ситуаций. Но они, конечно, неправильно рассчитали дозу. Они не рассчитывали, что атропин вовремя сможет остановить действие этого вещества. К тому же очень быстро посадили самолёт. — Мы говорим про атропин, который ему укололи сразу в аэропорту.

Прибыла бригада "скорой помощи" и сделали укол. То есть фактически спасли. — Немецкие специалисты считают, что, не будь этого укола атропина, он не выжил бы. Ну и третий важный просчёт, который они допустили: не догадались, что, потрогав свою отравленную одежду в номере, когда он одевался утром, он ещё и выпьет воды из бутылки. И следы "Новичка" с его рук останутся на бутылке, которую потом догадаются вывезти члены команды Навального. Интуитивно изначально это настолько очевидно не просчитывается. Догадаться, что он, потрогав одежду, прикоснется к предмету, который можно вывезти за границу, и там по этому предмету можно установить формулу "Новичка", это сложно рассчитать. И они не рассчитали. Если бы "Новичок" был только в организме Навального, он бы там метаболизировался, и к моменту, когда он попал в Берлин, формулу "Новичка" уже нельзя было установить. Видимо, это и доложили Путину, поэтому он и согласился [на выезд] Навального.

- Сталкивались ли вы в ходе расследованиями с какими-либо угрозами? Может быть, какие-то угрозы поступают сейчас?

— Эти-то люди угрожать не будут. Они либо будут действовать, либо нет. Насколько мы понимаем, они либо вообще не знали, что мы занимаемся этим расследованием, либо узнали только в самые последние несколько дней. Скорее всего, в последние несколько дней, потому что мы видим, появилась странная публикация в "Sunday Times", некий слив с дезинформацией. О том, что якобы в Омске тоже было какое-то отравление, и очень похоже, что эта [статья] — некая шумовая завеса, которую выпустили, чтобы отвлечь фокус внимания от нашего материала. Это типичная тактика: вбрасывать дезинформацию от себя, чтобы запутать людей. Мне кажется, что публикация в "Sunday Times" могла быть утечкой дезинформации от самих эфэсбэшников. Но они узнали уже в последние дни, когда ничего уже нельзя было остановить. Поэтому угрожать тогда уже не было смысла, угрожать постфактум тоже не имеет смысла, материал уже опубликован.

— Что в этом расследовании было для вас самым сложным? Что было выяснить сложнее всего?

— Проанализировать сотни звонков в биллингах и руководителей центра "Сигнал" (это ученые специализирующиеся по "Новичку"), и эфэсбэшников из этого НИИ-2. И установить, кто с кем связан, какие именно эфэсбэшники входили в группу из этих восьми человек, которые отвечали за операцию по отравлению Навального. Постфактум, когда мы это опубликовали, вывесили, то кажется, что это очень просто. На самом деле, чтобы отобрать нужные телефонные звонки из тысяч других соединений, нужно установить личности обладателей этих номеров в биллингах. Нужно понять периодичность этих звонков, время. Все это сопоставить с часовым поясом. Все это большая работа, конечно. Но у нас уже есть определенный опыт, это далеко не первое наше расследование подобного рода. Мы находили группу, опять же, из восьми, но уже гэрэушников, которые с "Новичком" отравили сначала Скрипалей, потом [болгарского предпринимателя] Емельяна Гебрева. Было расследование по убийству Хангошвили в Берлине, где мы установили личность Красикова, тоже из ФСБ.

— В данный момент как бы вы оценили реакцию Запада на ваше расследование?

— Насколько мне известно, информация очень сильно повлияла и на политиков. Понятно, что журналисты сделали эту информацию главной новостью. "CNN", один из наших партнеров по расследованию, помог донести эту информацию до широких кругов. Но что касается политической реакции, то здесь мне судить сложно, это зависит от политической воли. Очевидно, после победы Байдена риторика Соединенных Штатов будет менее трусливой. И, я думаю, это может сильно повлиять на то, как Соединенные Штаты будут относиться к Владимиру Путину. Я думаю, теперь маловероятно, что кто-то сядет с ним за один стол во время саммита G-20. Не думаю, что Путин сможет принимать участие в таких форумах, как саммит Большой двадцатки, или подобных. Потому что человек, который доказано связан с внесудебными казнями оппозиционеров, — а эфэсбэшникам никто кроме Путина не мог дать приказ. Если бы это были какие-то непонятные люди со стороны, можно было бы спекулировать на тему, что это какая-то провокация. Но когда кадровые спецназовцы ФСБ в течение трех лет занимаются этой операцией, тратят много ресурсов, при этом обладают "Новичком", то понятно, что никто, кроме Путина, не мог согласовать такую операцию. Даже если в суде сейчас ничего не докажешь, тем не менее, с точки зрения политических последствий тут все однозначно, и возвращение к "business as usual" c Путиным, я думаю, теперь уже точно невозможно.

— Вы действительно считаете, что собранных данных для суда не хватает? Ведь государственная структура занималась преследованием человека за его политические убеждения.

— Естественно, после смены власти в России любой независимый суд на основании этих данных, конечно, приговорит всех виновных, включая всех, кто отдавал приказ это сделать. Но в современной России, как видим, никто даже не открыл уголовное дело. Поэтому я не думаю, что Путин сейчас арестует сам себя и позволит это сделать какому-нибудь суду в России и позволит Парламенту лишить его иммунитета. Это абсолютный абсурд.

— Но с юридической точки зрения, теоретически, это возможно?

— Ну конечно. Здесь идет речь об организованной преступной группе, которая осуществила целую серию покушений, причем общественно опасным способом, через "Новичок". Я уж молчу про то, что там еще целая гроздь преступлений, связанных с тем, как сам "Новичок" был получен, разрабатывался в нарушение всех конвенций. Но самое тяжелое преступление тут — это покушение на убийство, до пятнадцати лет лишения свободы. А учитывая, что это организованная преступная группа, эти люди на протяжении многих лет действовали по предварительному сговору, злоупотребляя служебным положением, то здесь более тяжелые сроки, вплоть по пожизненного лишения свободы. Это еще и ответ на вопрос, почему Путин никогда не согласится уйти из власти. Потому что если он это сделает, любой независимый суд посадит его за решетку до конца его дней.

— Все ли собранные данные вы использовали? То есть можем ли мы, читатели, надеяться на продолжение истории?

— Если бы я анонсировал все расследования, то, думаю, не дожил бы до сегодняшнего дня. Но, говоря абстрактно, можно сказать, что тут есть еще много недосказанного. Мы знаем, что отравлений было гораздо больше: Владимир Кара-Мурза, Петр Верзилов, это руководители "Русада", скончавшиеся от сердечного приступа один за другим, будучи при этом здоровыми людьми. Это странная смерть сына Скрипаля, это странное отравление Быкова и так далее. В отношении некоторых из этих людей у меня есть уже полная уверенность, что они были именно отравлены российскими спецслужбами. В отношении кого-то это подозрения. Но ясно, что эта тема есть, и над ней все независимые журналисты России будут работать.

Больше новостей о состоянии Навального читайте ЗДЕСЬ.

Поделиться
Комментарии