Косачев: Россия сама виновата в своей дурной репутации

Председатель комитета по международным делам в Государственной думе Константин Косачев пообещал в Берлине, что за рубежом Кремль будет проводить новую информационную политику. Как пишет журнал Spiegel, один из ведущих членов путинского лагеря выступил с неожиданным заявлением: "Нам известно, что в мире Россия имеет не самую лучшую репутацию и сама частично виновата в этом".

Немецкие наблюдатели отметили непривычно примирительный тон заявления и расценили его как попытку Кремля снискать симпатии Запада накануне выборов.

Косачев, который входит в узкий круг руководства прокремлевской "Единой России", признал, что в последнее время было допущено несколько информационно-коммуникативных ошибок. Так, российскому правительству следовало заранее проинформировать заинтересованные страны ЕС о планируемой приостановке поставок энергоносителей на Украину и в Белоруссию. Также мало внимания было уделено разъяснению собственных позиций по поводу убийства журналистки Анны Политковской и по делу ЮКОСа. (Полный текст на сайте InoPressa.ru.)

По-видимому, примирительный тон — это часть новой стратегии, которая призвана повлиять на международное общественное мнение в преддверии выборов, заключает Spiegel. Эти события предстоит сопроводить большей разъяснительной работой, пояснил Косачев.

Впрочем, отмечает журнал, по старой кремлевской традиции Косачев не поскупился и на критику Запада. На конкретных примерах он объяснил специфическое понимание демократии. Отмена прямых выборов и введение семипроцентного барьера служат, по его словам, для построения стабильной партийной системы, а не против оппозиции, как было везде написано.

Как сказал Косачев, России не нужны 40 партий: столько "научно обоснованных идеологических программ" просто не существует. У большинства партий, говорил он, не было даже программы, это просто группировки вокруг какой-то харизматической личности.

Косачев предположил, что на думских выборах семипроцентный барьер преодолеют четыре-пять партий. Это станет свидетельством в пользу того, что в России никто серьезно не думает о создании однопартийной или двухпартийной системы.