"Единая Россия" собралась бороться с вписками, группами смерти и АУЕ

"Единая Россия" всерьез обеспокоилась растущей популярностью тюремной субкультуры АУЕ среди молодых людей и решила заняться "декриминализацией молодежной среды". Среди других проблем, от которых нужно оградить подростков, политики назвали "буллинг, вписки, зацеперов, руферов, группы смерти".

О том, что подростки подвержены влиянию АУЕ (расшифровывается как "арестантсткий уклад един") и пытаются жить в с правилами криминального мира, политики активно говорят на протяжении последних полутора лет. В среду депутаты от "Единой России" объявили о запуске проекта по противодействию этой субкультуре.

Борьбу с АУЕ единороссы собираются организовать на базе своей "Патриотической платформы". Отвечать за это направление будет Яна Лантратова, полтора года назад рассказавшая на встрече с президентом Путиным, что российская молодежь массово романтизирует тюремную культуру и пытается жить "по понятиям".

"Смотрящие и опущенные"

Тема субкультуры АУЕ очень изучена мало. Нет никаких точных данных о том, насколько распространена эта субкультура и чем именно занимаются ее члены.

Согласно редким журналистским исследованиям, входящие в АУЕ подростки, как правило, вымогают деньги у тех, кто в их круг не входит. Однако нет никаких доказательств, что подростки, романтизирующие преступный мир, как-то связаны с настоящими преступниками и передают им деньги.

На встрече в среду Лантратова — куратор общественных проектов в администрации президента и председатель совета "Союза добровольцев России" — попыталась объяснить депутатам, что собственно такое АУЕ. Получилось путанно.

"Есть человек, который связан с криминальным миром, у него название — смотрящий. Детей заставляют сдавать деньги на нужды криминального мира. Если ребенок не совершает преступления, он становится так называемым опущенным, его избивают, над ним издеваются", — сказала она.

Заодно Лантратова осудила "такие деструктивные явления, как буллинг, вписки, зацеперы, руферы, группы смерти". Все проблемы идут из семьи, а еще из интернета, считает она.

"Когда в семье коммуникация отсутствует, куда идет ребенок? В школу. Но в школе сами знаете, какие у нас проблемы. И тогда он идет либо на улицу, либо в интернет, а в интернете все это у нас очень серьезно распространяется", — пояснила Лантратова.

Вред от "групп смерти", которые упомянула Лантратова, тоже не доказан. Неизвестно, покончил ли кто-нибудь из-за них с собой. В 2017 году МВД заявляли, что лишь 1% самоубийств подростков связан с социальными сетями. Однако шум вокруг темы, который начала "Новая газета" статьей Галины Мурсалиевой в 2016 году, привел к рассуждениям законодателей об ужесточении контроля за соцсетями и интернетом.

"Враждебные силы за океаном"

Субкультура АУЕ, по мнению депутатов, имеет явный политический окрас. "Мы все понимаем, что проблема в том числе подогревается извне, что деморализация и криминализация нашей молодежи — в том числе задача враждебных сил, находящихся за океаном", — заявил депутат Сергей Боярский.

А Сергей Бондаренко из Союза добровольцев России как о доказанном факте рассказал, что подростковый криминал переходит в политический протест.

"Ребята, замеченные в криминальных субкультурах, все чаще выходят на массовые протестные мероприятия. На мероприятиях 9 сентября (митинг против повышения пенсионного возраста, объявленный Навальным — Би-би-си) молодёжь говорила: мы пришли, потому что нас позвали старшие ребята. А их начинают использовать в качестве живых щитов, выпускают перед ОМОНом. Криминальные субкультуры переходят уже в политические процессы", убеджден он.

В качестве эксперта по тому, как ограждать детей от вредных субкультур, выступил Дмитрий Карпенко, замдиректора Кадетского корпуса Следственного комитета. У его воспитанников, как утверждает он сам, такой проблемы нет, поскольку нет свободного времени.

"Благодаря Следственному комитету и программам, которые есть в нашем кадетском корпусе по вовлечению кадетов в массовые занятия спортом, в дополнительные общеразвивающие программы, они просто постоянно заняты. Времени, чтобы искать другие информационные источники, у них просто нет, они заняты положительными делами", — пояснил Карпенко.

Среди "положительных дел", которые могут отвлечь подростков от АУЕ, поступили предложения — рассказывать детям больше о военной службе и сделать военных "модными".

"Молодежь, которая вовлечена в охрану общественного порядка, себя противопоставляет тем, кто подрядок нарушает", — говорил Георгий Волков из еще одного проекта "Единой России" — "Безопасная столица". В этом объединении молодые люди добровольно помогают полиции, в том числе на массовых мероприятиях, проводят воспитательную работу с подростками.

Предложений по конкретным законопроектам у единоросов пока нет — партия лишь запустила во всех регионах России программу мониторинга, чтобы оценить масштабы проблемы.

"За этими буквами теряются судьбы детей"

Глава института наркологического здоровья нации Олег Зыков считает, что помочь детям можно только индивидуально. "Нельзя сделать вообще что-нибудь, нет никакого рецепта для всех детей. Только конкретный ребенок в конкретной ситуации", — говорит он.

"Эти симптомы — суицидальное поведение, употребление наркотиков, эта аббревиатура — это игра, с помощью которой ребенок пытается социализироваться через негативные процессы, найти группу единомышленников, ощутить себя нужным и важным в этой микрогруппе. Когда ребенок оказывается в ситуации гипо- или гиперопеки, он начинает ориентироваться не на взрослых, а на какую-то другую группу", продолжает эксперт.

Зыков много лет борется с тем, чтобы наркозависимых подростков не отправляли в тюрьмы. "Чем больше людей сажают в тюрьму, тем больше их выходит из тюрьмы — но уже с тюремной психологией. Надо делать все, чтобы дети не попали в тюрьму, а для этого нужно развивать службы, которые им помогают", — говорит он.

"Дело не в АУЕ. Меня сильно раздражает, когда все сводится к буквам. За этими тремя буквами теряются судьбы детей. Вместо того, чтобы понять, почему конкретный ребенок так живет, мы начинаем бороться с буквами", — считает Зыков, отмечая при этом, что сейчас подростков в тюрьмах стало намного меньше.

"Морализаторство не принесет пользы"

Подросткам хочется принадлежать к группе, к чему-то общему — это нормально, рассказывает руководитель проектного отдела Фонда социального развития "Полдень"Елена Шатрова. Она работает с подростками из детских домов, помогая им адаптироваться к самостоятельной жизни.

"Другой вопрос, что эти группы могут нести ценности, которые могут помочь подросткам в будущем, но бывает, что группы начинают склонять ребят к опасному поведению. Это проблема подросткового возраста: "я уже хочу быть крутым, но не понимаю, как это". И тогда они попадают под влияние ложных идеалов. К тому же ребята сейчас вольны сами определять свой досуг и при этом моментально находят любую информацию в интернете. Что с ними творится в свободное время, очень сложно отследить", — говорит Шатрова.

Она тоже уверена, что единого решения проблема не имеет. "Нет волшебного ключика, который бы вскрывал эту проблему. Родители и учителя должны быть более внимательны и не подходить формально к работе с ними. Никакое морализаторство не принесет пользы подростку. Нужно дать ему четкое понимание, какие риски он несет и что он волен сам выбирать, что он будет делать со своей жизнью. Научить делать осознанный выбор", считает Шатрова.

По ее мнению, законопроекты могут помочь, но не все. "Хорошо, если за законопроектом пойдет программа для работы со школьниками, если за этим будут стоять педагоги, люди, которые в этом разбираются. Если же мы говорим о законе типа "взять и запретить" — увы, это не сработает. Нужны не запреты, это [должна быть] помощь. И она должна быть долгосрочной", — поясняет Шатрова.

Она отмечает, что такие программы есть у благотворительных фондов, которые работают с ребятами, преступившими закон или сбежавшими из дома, есть и хорошие программы у государственных учреждений социальной реабилитации. "Это занятия с психологами, педагогами, которые помогают обрести свое отношение к тому, что происходит в их жизни, и найти свой путь, а не зависеть от влияния опасной группы или лидера", — уточняет она.