Вангайте, Раманаускас-Ванагас и Эфраим Зурофф: кто есть кто

Адольфас Раманаускас-Ванагас был главной фигурой национального сопротивления советской власти во второй половине 1940-х и середине 1950-х годов. Вместе с женой он был арестован в 1956 году в Каунасе и приговорен к смертной казни. Литовские историки единодушно считают, что Раманаускаса-Ванагаса жестоко пытали сотрудники органов госбезопасности СССР. Согласно опубликованным документам, во время пыток он был кастрирован, у него был выколот глаз. В конце ноября 1957 года он был расстрелян. Считается, что никаких данных о причастности Раманаускаса-Ванагаса к Холокосту нет.

Театральный критик, писатель и журналист Рута Ванагайте получила широкую и скандальную известность в 2015 году, после публикации книги "Наши" ("Mūsiškiai"). Книга была посвящена массовым убийствам евреев литовцами во время Второй мировой войны. По словам Ванагайте, после выхода книги от нее отвернулись родные и друзья.

История повторилась два года спустя. Накануне презентации своей автобиографической книги "Курица с головой салаки" Ванагайте заявила в интервью порталу lrt.lt, что у нее есть скандальные факты о Раманаускасе-Ванагасе — по ее словам, он был шпионом НКВД. У Эфраима Зуроффа, директора иерусалимского центра имени Симона Визенталя, якобы есть данные о том, что Раманаускас-Ванагас участвовал в уничтожении евреев.

На презентации новой книги Ванагайте заявила, что с некоторых пор ее и Зуроффа связывают близкие личные отношения: "Больше двух лет назад, когда я писала книгу "Наши", я рискнула и пустилась в поездку с врагом по местам массовых убийств. Зурофф много лет был врагом всей Литвы, значит, и моим. Однако во время поездок по Литве выяснилось, что этот враг умный и глубокий человек, настоящий друг. Поездка по местам массовых убийств завершилась, вышла книга, а по прошествии еще одного года неожиданно началось еще одно наше путешествие. Совместное путешествие по жизни".

"Помолитесь и осудите себя"

Сразу после интервью Ванагайте lrt.lt многие литовские политики выступили с резкими заявлениями, а издательский дом Alma Littera отказался от сотрудничества с писательницей. Его примеру последовала и торговая сеть Maxima. Скандал практически разделил литовское общество на тех, кто критикует писательницу (их явно больше) и тех, кто высказывается в ее поддержку. Среди первых оказался один из патриархов литовской политики Витаутас Ландсбергис, среди вторых — Томас Венцлова, литовский поэт и диссидент, профессор Йельского университета.


В открытом письме Витаутаса Ландсбергиса к Ванагайте есть такие слова: "O jūs, ponia Dušanskiene, drauge Dušanskiene, kurią kai kas vadina net „rašytoja”, išjudinkite literatūrinę vaizduotę, suvokit, apie ką kalbat, tada nueikit į mišką, kur drebulės, pasimelskit ir nusiteiskit" — "А вы, госпожа Душанскене, товарищ Душанскене, которую кое-кто даже называет "писательницей", расшевелите свою литературную фантазию, осознайте, о чем вы говорите, затем пойдите в лес, где осины, помолитесь и осудите сама себя". Ландсбергис дает писательнице женский вариант фамилии офицера НКВД Нахмана Душанского — тот принимал активное участие в борьбе с литовскими национальными партизанами вообще и в деле Ванагаса в частности. В 1996 году литовская прокуратура возбудила против него уголовное дело, однако Израиль, куда в конце 1980-х эмигрировал Душанский, отказался его выдавать. 


Поэт Томас Вецлова, между тем, призвал к более обдуманному подходу: "Возможно, некоторые утверждения Руты Ванагайте неверны. Однако ее травля мне напоминает советское время. Кстати, это намного успешнее служит путинской пропаганде, чем какие бы то ни было утверждения Руты Ванагайте. Особенно неприемлемым я считаю то, что почтенное лицо публично называет Руту Ванагайте "Душанскене", — написал в своем обращении к Литве Венцлова.

Гинтаутас Палуцкас, лидер литовской социал-демократической партии, считает, что ситуация вышла из под контроля и вызвала неуправляемое раздражение в обществе. "Я хорошо понимаю, почему так произошло. Сопротивление партизан советским оккупантам — живая часть нашей истории. Истории, не только записанной в книгах, но прежде всего живой. Истории, которую мы знаем не только из книг, но благодаря рассказам дедушек и бабушек, свидетельствам родственников. Тем не менее, реакция литовского общества и политических элит оказалась неуравновешенной, в некоторых случаях даже неадекватной", — сказал в интервью Delfi Палуцкас.

"По моему мнению, решение изъять книги похоже на попытку "стереть" человека, совершившего ошибку, из общественной памяти. Многие предпочитают оценивать это как решение частной компании, но оно родилось в результате давления лидеров общественного мнения. Известно много примеров, когда очень некрасивые и болезненные вещи произошли из-за того, что общество, руководствуясь эмоциями и ложно понятыми ценностями оказало чрезмерное давление", — добавил Палуцкас.

Иного мнения придерживается политолог, преподаватель Института международных отношений и политических наук Вильнюсского университета Витис Юрконис. "У издательства есть право изъять книги Ванагайте из книжных магазинов, точно так же, как у Netflix есть право закрыть сериал "Карточный домик" после скандала с Кевином Спейси. Хуже всего то, что некоторые комментаторы сравнивают это решение с другими вещами, которые сравнивать нельзя. Сенсационные заголовки в печати совершенно переворачивают с ног на голову то что произошло в действительности, сгущают краски и сознательно вводят в заблуждение", — подчеркнул в беседе с Delfi Юрконис.

Политолог придерживается мнения, что скандал не может служить мерилом для оценки литовской демократии. "Это один эпизод, по которому вряд ли можно оценивать, выдержала ли Литва экзамен по демократии. Но существует много заинтересованных сторон, которые используют этот эпизод по принципу "разделяй и властвуй". Они выборочно интерпретируют это и будут стремиться к эскалации ситуации дальше", — утверждает Юрконис.

Известный белорусский политолог, директор минского Центра по проблемам европейской интеграции Юрий Шевцов считает, что Ванагайте уже много лет ведет атаку на основы мировоззрения постсоветского литовского политического класса. "В любом обществе есть темы-табу, темы о которых не принято говорить. В Литве, например, присутствует болезненное отношение к критике послевоенного антисоветского вооруженного движения. Рута Ванагайте атаковала эту очень жесткую, даже по меркам восточной Европы, систему ограничений и табу. В обществе копилось недовольство, сейчас оно просто прорвалось, особенно в истеблишменте", — полагает Шевцов.

Историки: Ванагайте не говорит ничего нового

"Ванагайте пользуется фрагментами документов содержимое, которых давным-давно известно, интерпретирует их со своей точки зрения. Самое большое раздражение в обществе вызывает то, что она попыталась представить пытки Раманаускаса-Ванагаса в таком же свете, как это делали работники КГБ в своих рапортах", — заявил в беседе с Delfi Арвидас Анушаускас, известный литовский историк и депутат Сейма от консервативной партии.

Анушаускас полагает, что внимательный и дотошный историк, который исследует архивы КГБ, без особых проблем сможет понять, что в них не сходится. "Очевидно, что сотрудники КГБ попытались скрыть следы того, что Раманаускас-Ванагас подвергался "активному допросу", то есть его пыткам. Не надо забывать, что КГБ разрешал применять пытки по отношению к допрашиваемым до конца 1953 года. Нам, например, хорошо известно, что те люди, которые вели допрос Раманаускаса, были сторонниками пыток. Синицын, Мартавичюс, Душанский — все они применяли пытки", — говорит Арвидас Анушаускас.

Ванагайте утверждала, что Раманаускас-Ванагас мог быть причастен к убийству евреев в Друскининкай — в 1941 году он занимал пост в руководстве курорта и командовал подразделением, которое охраняло государственное имущество. Однако литовские историки утверждают, что даты, когда Раманаускас-Ванагас находился на посту в Друскининкай, не совпадают с датами массового убийства евреев. "Ванагайте утверждает, что сама она документов о причастности Раманаускаса к Холокосту не видела. Эфраим Зурофф утверждал противоположное. В действительности таких документов не существует", — отметил Анушаускас.



В защиту Ванагайте высказался известный немецкий историк Кристофер Дикман, который работает в Институте имени Фрица Бауэра во Франкфурте-на-Майне. Дикман является автором книги "Оккупационная политика Германии в Литве 1941–1944". Немецкий ученый считает, что Ванагайте не призывала и не разжигала ненависть и рознь, публично не призывала убивать.


"Она (Ванагайте — Ред.) просто предала огласке данные из архивов советской литовской тайной полиции о известном антисоветском партизане. Вместо того, чтобы демонизировать и осуждать Ванагайте, стоит выяснить, правильно ли она использовала источники в историографическом смысле. Именно так мы должны реагировать на любое провоцирующее заявление, в основе которого лежат исторические источники", — утверждает Дикман.

Рута Ванагайте: я не хотела скандала, но у меня есть вопросы



"В Советском Союзе на историю мы смотрели только с одной точки зрения, сегодня — совершенно с другой. Но история одна. Когда мы наконец примем ее такой, какой она была?" — заявила Ванагайте в интервью Delfi на этой неделе. По ее словам сегодня в Литве участники антисоветского партизанского движения идеализируются, в советское время они демонизировались.

"Есть два варианта как смотреть на историю: как зрелая нация, которая желает знать правду или как нация детей, которым нужны сказки, — говорит Ванагайте. — Независимой Литве уже 27 лет. Уже не дети! Профессиональные историки обвиняют меня, в том, что я ошибаюсь и манипулирую. Я говорю: хорошо, давайте сядем за круглый стол и поговорим, выясним правду. Меня упрекают в том, что я использую архивы КГБ. Но какие еще источники можно использовать? Существуют, конечно, воспоминания самих партизан, но человеческая память работает селективно. Люди, как правило, хотят помнить только о своих героических поступках. Я не говорю, что содержимому архивов КГБ можно полностью доверять, не утверждаю, что Раманаускас-Ванагас сломался или работал на НКВД или КГБ. Нет! Но у меня есть вопросы, и я могу и хочу их задать — как журналист и как гражданин".


3 ноября Ванагайте опубликовала открытое письмо, в котором признала, что распространяла ложные утверждения и публично извинилась за свои "поспешные и высокомерные" комментарии: "Я не хотела скандала. Не хотела оскорбить дочь известного партизана и память ее отца. Она перенесла больше, чем можно себе представить. Я не хотела утратить душевный покой и покой своей семьи. Я не хотела лишиться всех моих книг. Лишилась. (..) Мои слова приняли за враждебную атаку против Литвы. Я не ожидала такой реакции, это меня потрясло. Меня потрясли факты, которые сегодня представил историк Юодис, исследовавший документы. Я этого не знала: ни об отношениях командира партизан с КГБ и его мотивах, ни о продолжительных и ужасных пытках. Сегодня я открыто признаю, что высказанное мной мнение о том, что Раманаускаса-Ванагаса не пытали, что он изувечил себя сам, было ложью, основанной на материалах дела, целью которых было скрыть факт пыток. Я очень сожалею за свои поспешные и высокомерные комментарии. (..) И все же перед лицом этого скандала я по-прежнему верю, что зрелое открытое демократическое общество — это такое общество, которое может открыть все страницы своей истории без цензуры, не применяя критерий пользы. Я верю, что в Литве найдутся историки, которые откроют историческую правду без страха и без самоцензуры. Я верю, что только открытое для правды общество может быть свободным и устойчивым к враждебной пропаганде".

"Хотя Ванагайте и отошла от жестких высказываний по Адольфасу Раманаускасу, я не думаю, что публичное покаяние решит проблему, — прогнозирует политолог Шевцов. — Ванагайте — это человек либеральной культуры. И если не она лично, то другие люди будут продолжать сомневаться в табуированных в Литве темах".

Подписаться