"Живых уже разделили на категории, теперь делят мертвых"
Речь идет об оформлении площадок для захоронений на кладбище Вайвара. На сайте лютеранского Нарвского Александровского прихода действительно черным по белому написано: оформление могилы похороненных до 1945 года — для членов прихода и остальных бесплатно, оформление могилы похороненных с 1945 года по 9 ноября 2008 года — для всех 1500 крон, оформление могилы похороненных с 10 ноября 2008 — для членов прихода бесплатно, для остальных 5000 крон, оформление имеющейся семейной площадки для захоронения близкому родственнику прихода — для не членов прихода 2500 крон.
"Дело не в деньгах, мы готовы платить, лишь бы могилы не трогали, — сказала Наталья Delfi. — И если бы для всех ввели одинаковую плату, тогда еще ладно. Однако церковь и здесь подключила политику, взяв за основу 45-ый год, а ведь известно, что русские массово ехали в Эстонию именно после этого. Приход все тщательно продумал, чтобы наказать рублем как можно больше русскоязычных (православных) и почтить таким образом старожилов (а это большей частью, естественно, эстонцы).
Напрашивается мысль, что это кладбище хотят оставить только для лютеран, постепенно выдавить православных. Ведь цены отличаются во много раз. Лютеранин может стать прихожанином, ему будут полагаться скидки. Православным, кто не смогут платить, останется только бросить могилы, а на костях их предков будут хоронить лютеран".
Дед Натальи похоронен в Вайвара в 1946 году, последнее захоронение на семейной площадке относится к 1979 году.
Правила устанавливает собственник, то есть приход
Кто и на основании какого закона стал делить захоронения на "до" и "после"? "Это решение правления Нарвского Александровского прихода, — ответил Delfi настоятель этого прихода Виллу Юрьё. — Если вы посмотрите Закон о кладбищах, то там говорится о муниципальных и частных кладбищах. Правила на частном кладбище устанавливает собственник, то есть в данном случае — приход".
По его словам, деление по годам связано с правом собственности на землю: "До 1945 года кладбищенская земля была собственностью прихода, и дела с захоронениями до этого времени были в порядке. В советское время земля принадлежала советскому государству. Приходу ее опять передали, наверно, да, именно в 2008 году. Отсюда дата — с 10 ноября 2008 года".
Каких захоронений большинство — тех, что до 45-го года или после? Юрьё: "В Вайвара –тех, что после 45-го. А вообще у нас на территории Вайвара три кладбища — Синимяэ, Вайвара и Сининымме. Интересно то, что на Сининымме у нас нет ни одной проблемы. Но, конечно, там и ухожено все. Это, более-менее, эстонское кладбище. Проблемы с Вайвара в том, что там хоронили жителей Силламяэ и туда попали люди, которые не поняли, куда попали. В том смысле, что под Силламяэ есть большое поле, где можно хоронить, но почему-то они, очевидно, представляли, что хоронить на эстонском кладбище (прихода Вайвара) престижнее. Как уж они получили там площадки для захоронений, не знаю (я только десять лет в Нарве). Но не совсем корректно. Вот теперь и возмущаются — почему, мол, должны платить и прочее".
"Применительно к частной собственности равного обращения быть не должно"
"Если прихожане церкви и их руководители, священнослужители, обижены на "советскую оккупацию", то это неэтично и некрасиво — наказывать теперь более дорогими расценками тех, кто имеют там захоронения своих близких, — рассуждает Наталья. — Не должно быть привилегий для мертвых. Если захоронения были до 1945 года, то это не должно давать родственникам этих покойных преимуществ в оплате. Почему я должна за их привилегии платить втридорога? Получается, нам мстят таким образом. И это делает церковь. Тогда шли бы и дальше, по стопам правительства, помогли бы по примеру Бронзового солдата перенести прах наших родных в то место, где он не будет никого раздражать. Я бы не отказалась".
"Прошу прощения, но применительно к частной собственности и не должно быть равного обращения, — не скрывая волнения, пояснил Виллу Юрьё. — Почему вы должны в своей новой усадьбе принимать всех, кто входит, одинаково? Кого-то встречаете, как друзей, кто-то извиняется, что ошибся адресом".
Если человек не в состоянии оплатить место захоронения, что будет? "В течение пяти лет после похорон не будет ничего. Если за могилой не будут ухаживать (скажем честно, эти люди из Силламяэ — немного другой культуры, частенько не заботятся о могилах), то мы выставим табличку, что она находится под наблюдением. В течение года никто не проявится — площадка будет считаться освободившейся".
Пастор заверил, что на ухоженные могилы ставить таблички никто не станет: "Даже если место захоронения не будет оплачено. Это противоречит эстонской культуре". А как же прейскурант? "Да, он есть".
