Префект столичной полиции об ошибках 26 апреля 2007 и о планах на 26 апреля 2008 года
– Определенное напряжение существует, особенно, если посмотреть комментарии в Интернете. Кое-кто считает, что очень многое можно сказать, когда не нужно называть свое имя и показывать свое лицо. Однако нормальный человек понимает, что должен держаться в стороне от экстремистских высказываний и призывов. Впрочем, пока я не вижу предпосылок к тому, что прошлогодняя ситуация может повториться. Мы готовы, что люди будут высказывать свое мнение. Но надеемся, что никто не станет откровенно призывать к беспорядкам в городе.
– Со среды люди обратили внимание на то, что в городе стало чуть больше полиции. Означает ли это, что уже началась какая-то полицейская операция?
– Ну, во-первых, мы хорошо осведомлены, где и какие мероприятия запланированы и будут проводиться. Какой они направленности. Наша задача следить за порядком и обеспечивать его. И не только сегодня или завтра. Мы занимаемся этим в течение всего года. А во-вторых, учитывая количество запланированных мероприятий и собраний, а также полярные мнения в обществе — возможны различные ситуации. Теми силами, что у нас есть, мы готовы, случись что, навести порядок. До сотрудников доведено, что в экстренном случае им будут выйти на работу.
– Отпуска отменены на это время?
– Нет. Те, кто должен отдыхать, отдыхают.
– Выходные, отгулы…
– Выходные тоже есть.
– На эти дни разработан специальный кризисный план? Оповещены медики, арестные дома?
– Кризисный план у нас есть всегда.
– Но когда происходят какие-то мероприятия, например, "Евровидение" в Таллинне, составляется четкий план, где, к примеру, медикам дают четкие инструкции, к чему готовиться, каких медикаментов припасти. Полиция тоже готовится. Лежали шлемы на складе, к определенному дню их достают. Есть ли такой план сейчас? Или вы уверены, что всего этого не потребуется, а если потребуется, то решить проблему можно будет по факту?
– У нас это принято называть готовностью. Если нужны какие-то средства, то они должны быть под рукой.
- Поддерживать порядок в Таллинне будут только сотрудники Северной префектуры или привлечены коллеги из других префектур?
- Каждая префектура отвечает за свою территорию.
- А если вам потребуется помощь?
- Если потребуется, тогда, конечно, позовем.
- И в какой срок, к примеру, Южная префектура смогла бы перебросить свои силы в столицу?
- Я не могу сейчас точно сказать. Но несколько часов, конечно, потребуется. Впрочем, это, наверное, не совсем правильно, писать в газете, сколько полиции нужно времени, чтобы собрать свои силы.
- Есть ли у вас на примете, если потребуется, какой-нибудь Д-терминал?
- (Пауза) У нас есть свой арестный дом.
- И в прошлый раз дом был, но откуда-то возник терминал.
- В прошлом году в течение короткого времени было задержано больше людей, чем способен вместить арестный дом. Чтобы не оставлять людей на улице, использовали помещение терминала. И это место возникло очень спонтанно. Если возникнет аналогичная ситуация, такая практика будет использоваться.
- Как уже сообщалось, в эти дни пройдет что-то около 20 различных мероприятий в центре города. Запреты с предложением перенести митинг в другое место получили только два организатора — "Ночной дозор" из парка Хирве и Тийт Мадисон из бара Woodstock. В разных местах, так или иначе, будут собираться люди. Вы не боитесь, что самое безобидное мероприятие на фоне общего психологического напряжения превратится в итоге в беспорядки?
- Конечно, каждое из мероприятий — это риск. Но есть конституционное право людей выражать свое мнение. Префект полиции или министр внутренних дел может запретить собрание только в том случае, если речь идет о противозаконных мероприятиях, или если их проведение запланировано в не подходящем для этого месте. Тем не менее риск остаётся: кто-то пойдет туда, люди могут заспорить, поссориться, и дело закончится беспорядками. Хватит и пары провокаторов. И все это мы учитываем.
- По прошлогодним событиям был подготовлен анализ, который показали общественности. Это официальная точка зрения. А какие выводы вы как префект сделали для себя лично. Чего вы больше не хотели бы допустить и к каким мерам не хотели бы больше прибегать?
- На одном мероприятии у офицеров резерва мне задали вопрос, вы уверены, что поступили правильно, допустив все эти провокации и позволив разнести центр города. Я ответил только одно: "Ни один из столичных префектов не дойдет до такой глупости, чтобы позволить разрушить столицу. Я считаю, что мы совершили большую ошибку, изначально решив, что люди мирно соберутся, выразят свое мнение и разойдутся по домам. Согласитесь, что в культуре нашей страны не принято решать разногласия силовым путем. Мы оказались не готовы к беспорядкам. Из-за этой неготовности, в городе были разбиты витрины и нанесен немалый ущерб.
- То есть в этот раз вы постараетесь этого не допустить? Полицейские силы будут рассредоточены по-другому?
- Безусловно. Хотя, сегодня и ситуация другая. У людей есть мнение, которое они, возможно, захотят выразить. И наша основная задача — уберечь город.
- Можно ли говорить о том, что если сейчас где-то будут собираться люди, даже не санкционированно, станут поднимать известную тему, но никто не станет бить витрины, кидаться камнями, выдергивать дорожные знаки, стражи порядка не станут вмешиваться?
- Если не будет призывов к антигосударственной деятельности или массовым беспорядкам, то не станут. К особо рьяным митингующим полиция подойдет, выяснит личность, объяснит, как нужно себя вести.
- Очень размытое понятие — антигосударственная деятельность. А если будут кричать: "Ансипа в отставку"?
- (Смеется). Да нет, я не об этом. К примеру, не нужно призывать отделить Нарву от Эстонии.
- Косово можно, Нарву — нет?
- (Смеется). Территориальная целостность страны важна. Также не нужно призывать к убийству членов правительства.
- Ну, одно дело говорить, другое — делать.
- Конечно, говорится много. Вопрос в том, в каком контексте. Наказуемо конкретное действие. Нельзя оскорблять личность. В течение года мы наблюдали, как где-то появлялись различные надписи, вроде "Ансип-…". Это тоже наказуемо.
- Сейчас, когда прошло время и мы все несколько успокоились, можете ли вы сказать, что вам за что-то стыдно?
- Столице и горожанам был нанесен ущерб — этого можно было избежать. И другой момент: во время массовых беспорядков включается психология толпы. Конечно. Да, в таких ситуация полиция вынуждена применять силу, чтобы успокоить дебоширов.
- Где же грань, когда заканчивается реальная работа по защите людей и начинается массовый психоз и беспредел?
- Да кто знает, где этот предел. Мы говорим, что все должно происходить в нужное время, в нужном месте и в нужном объеме. И не будет никаких проблем. Но все мы люди. Есть фотографии и съемки, где видно, кто и как бьет. Где-то больше, где-то меньше. Но есть и уголовные дела. Что-то уже расследовано, даны оценки. Хотя, я думаю, что это тема еще будет продолжаться и оценки будут даваться еще разными людьми.
- Год назад вся ситуация начала масштабно развиваться после того, как людей вытеснили с Тынисмяги на Пярнуское шоссе. Тогда вы говорили, что перебросить силы туда, где громили витрины, полиция не могла, потому что пыталась выловить людей, которые ворвались в здания КаПо, Биржи труда и Департамента гражданства и миграции. Скажите, где эти люди? Весь год мы получали информацию о судебных процессах, где рассматривали дела дебоширов. Но среди тех людей не было никого, кто забрался в государственные учреждения и которых ловила полиция.
- 400 человек привлечены к уголовной ответственности, но еще около 1000 наказаны в административном порядке. Чтобы говорить о том, кто и где находился во время апрельских событий, необходимо ознакомиться с каждым делом отдельно.
- Речь шла о том, что некие люди попали в серьезные заведения и полиция была обязана уберечь их проникновение к базам данных и документам.
- Нахождение в каком-то месте не нарушение.
- Если человек самовольно проник в какое-то помещение, а в данном случае, в государственное учреждение?
- Это нарушение.
- Вы говорите о неготовности, но есть же документ, который наша газета публиковала, где за вашей подписью говорится, что с 23 апреля по 11 мая полиция проводила спецоперацию, суть и подробности которой теперь засекречены. Активные действия начались 26 апреля, а операция стартовала на три дня раньше?
- Готовились раскопки. Была информация, что есть определенный, связанный с этим, риск. Полиции было поручено следить за порядком. Не стоит забывать о том, что в год мы проводим до 100 полицейских операций. И по каждой готовится документ, где расписаны обязанности, цели и так далее. По прошлогодней операции было сказано, что мы обеспечиваем порядок, даем представителям Министерства обороны возможность спокойно работать и ставить палатку. Там не было сказано, что если будут беспорядки, мы применим силу. Но когда дело пошло скверно, на место призвали дополнительные силы. В такой ситуации появляется распоряжение для наведения порядка в стране. И секретность ставят только для того, чтобы не раскрывать тактику работы полиции.
- Что можно было бы посоветовать людям, чтобы прожить ближайшие дни в мире и покое?
- Я хотел бы напомнить, что у русской православной церкви именно в эти выходные Пасха. И я считаю, что в эти дни самое важное быть в семье. Надеюсь, что большая часть людей как раз и постарается оказаться среди близких. Будут заниматься домашними делами. Это время подумать, сходить на службу. А самое главное, постараться держаться в стороне от тех людей, кто настроен агрессивно. Нужно поступать так, как подсказывает сердце. Никто не запрещает быть в центре города. У нас красивый город, к тому же будет служба в церквях. Если же вдруг будут происходить какие-то беспорядки, стоит остаться дома. Но сейчас мы можем сказать, что все должно быть хорошо и спокойно.