Продолжая визжать и дергаться свинотуша поплыла подвешенная цепью за ногу к женщинам (трудно это вписывается) в белых халатах, которые разберут ее на аппетитные упаковки для супермаркета. Рабочий день Сан Саныча был закончен и он на ходу отстегивая прорезиненный фартук пошел в бытовку. Там, на вешалке, во внутреннем кармане куртки, дожидалась его поллитровка водки, а на столе лежал не тронутый завтрак, завернутый в газету. Домой не хотелось. Да и что там? Опять она?
В последнее время его стал донимать один и тот же сон, где она, подвешенная за ногу цепью, визжа и брыкаясь уплывает в глубину цеха, где гудят пилы и хрустят затачиваемые ножи. Просыпаясь, он смотрел на ее спящее лицо силясь найти отличие от тех рыл, которые видел каждый день.
— А хорошо бы?… — думал он, проваливаясь снова в сон.
Конечно начальство догадывалось и не одобряло его послерабочее одиночество в бытовке, но делало вид, что не замечает. Где ещё найдешь замену кровавому мастеру, с многолетним опытом по отправке свинных душ, в их свинной рай?
Первый стопарик по старой традиции Сан Саныч не закусывал, а только долго жмурился, с кайфом прослеживая его путь до самого желудка. Kогда он открыл глаза, то обнаружил вдруг напротив себя, сидящего на свободном табурете 4ела. Ничего удивительного, не свинья же? Законы гостеприимства в своей бытовке Сан Саныч чтил свято и без вопросов плеснул в пустую баночку, предварительно смахнув длинным пальцем остатки майонеза. У гостя были разноцветные глаза, один жёлтый, кошачий, второй холодный, змеиный. А так обычный мужик, лет … с сединой на висках и припудренной редкими волосинами лысине. Гость достал из кармана соломинку и виновато кашлянув извинился — Понимаете, зубы мешают, клацают, не всем приятно, это ничего, если я через трубочку, со всем уважением…
Сан Санычу не терпелось и было всё равно. Чмокнули стакан и баночку. На развёрнутой газете лежал немудрёный завтрак, который судя по всему предназначался не для завтака. Ну посудите сами? Кто завтракает солёным огурцом и рижскими шпротами?
— Будем знакомы, меня зовут Сан Саныч, все так зовут.
— А я … Бармалей. Видите-ли, модно было тогда имена заграничные давать.
— Боря значит по нашему?
— Да! Да! Боря!
— А ты здесь как, командировочный?
— Я здесь бываю не очень часто, когда только разгрузочный день. А сегодня что? Всё? Больше не будет?
— Не всё. Я на работе ни-ни. Травматизм может быть.
— Жаль опоздал.
— Кто опоздал, тот не успел. — Философски подвёл черту Сан Саныч и взялся за бутылку.
— Извините, я конечно противник всего этого, но я посижу с вами?
И в дверях бытовки нарисовался белый свин с крылышками. Сан Саныч с сомнением посмотрел на нарисовавшегося, а затем на этикетку бутылки. Бармалей его успокоил — это не горячка, это свиноангел, дело его свинячье, ну да ты хозяин. Сан Саныч вспомнил одного старого друга сантехника, тот когда выпивал, то начинал стихами бредить и утверждал, что лошадь крылатая к нему прилетала. Чего только не бывает. Ну да, на троих, это классика.
— Присаживайся, вот на ящик из под тушёнки.
— Это кощунственно — ответил гость, но аккуратно загнув хвостик влево взобрался на ящик. Копытца не доставали до пола и беспомощно болтались в воздухе.
Вся неловкость положения прошла, когда чокнувшись, все трое дружно закатили глазки в блаженстве- Так значит это ты нам конвейер портишь, регулярно план забоя срываешь? — Совсем без злобы спросил Сан Саныч свиноангела.
— Так делаю, что в силах моих, должность такая. Но ведь напрасны труды мои. Они в это добавочное время только жрут и жрут.
— Знаешь, а люди тоже до самого конца только жрут и жрут — Добавил Бармалей.
— Да жрут, особенно моя, только и делает, что жрёт и жрёт — Уточнил Сан Саныч.
Свиноангел, как и всякий другой ангел, даже в тесной компании гнул о работе.
— А я вот слышал заграницей моим подопечным таблетки такие дают, съел, заснул и всё…
— И что? Спящих на котлеты?
— Сонный, это как пиво безалкогольное.
Это ведь как, уже и не важно о чём, главное, что хорошо сидим. Бармалей сжато поведал собутыльникам 150 лет своей истории из имеюшихся 300. Продемонстрировав, как надо пить водку стоя вверх ногами на потолке и как самый шустрый, пару раз летал в виноводочный. Свиноангел сморкаясь в крылышки утверждал, что пегасы пегасами, а вот гении финансисты только от того и гении, что с детства поросят любили. Каких, он не уточнял, а только мумил под "Pink Floyd".
Любой поступок приходится согласовывать в своей жизни с собственной совестью. Она молчит, молчит, а потом может и до покаяния довести. Теперь имея поддержку в виде новых друзей, Сан Саныч решил не откладывать давно задуманное и покончить с ней радикально…
— Мужики, а как мне быть с телом? — Спросил он вдруг, упустив замысел, мотив, сговор, алиби, метод, орудие и вообще, смысл. Разговор сразу принял конкретное направление, словно собутыльники только и ждали от него этого вопроса.
— Как быть с телом?
Здесь мнения разделились. Бармалей зная таких всяких, вяло отговаривал, утверждая, что после того, она будет ужасней, чем до того. Свиноангел естественно из вредности предлагал пропустить ее, через мясорубку. Но ни тот, ни другой не сомневались, быть ей телом.
Самое удобное было конечно заманить ее сюда, здесь и почикать на гематоген. Но как? Баба она была щепетильная предпочитая нюхать только деньги, а вот туфельками туда, где эти деньги добывались — ни-ни. Прикончить её дома, возле телевизора, где она проводила 40% отведённого ей для жизни времени и потом волочь сюда, хлопотно. Не каждый таксист согласится на перегруз авто.
Боря в своей чёрной душе был конечно художник, предложив экстравагантный вариант просто послать её к чёрту и забыть. Но с этим был не согласен свиноангел резонно рассуждая, что тогда, чтобы с ней даже случайно не встретиться, прийдётся переселиться на другую сторону земного шара. А кого пришлют сюда, неумёху? Который будет мучить бедных свинюшек ,тыкая их ножом куда попало. Боря с ним согласился вспоминая, как были покусаны его первые жертвы. Сан Саныч приуныл и загрустил. Чтобы приободрить его Бармалей зачем-то задал глупый вопрос — А чего ты её?
— Так ведьма-же! — Ёмко вывалил все претензии Сан Саныч, убедительно грохнув кулаком по столу так, что шпроты взлетели из банки.
Кошачий глаз Бармалея вспыхнул:
— Ведьма говоришь? Это одно слово в двух понятиях. Для тебя ведьма это одно, а для нас другое. Понимаешь?
— Да нееет… ведьмой она потом стала, а была прелестной ведьмочкой, я помню… Ладно, пойдёмте создания, помогите мне морально, а тело пусть санитары забирают.
…Отточенный годами удар штыка…
Для тех, кто читает чтиво от начала, до конца.
Всю эту лабуду про друзей без подписи, он задумал заранее. Слишком явен был мотив, замысел и прочее и чтобы окончательно сойти за придурка, он как Родя Р. перегнувшись через стол, почти уткнувшись в чисто выбритое лицо следователя, побелевшими губами произнес:
— А если я её сознательно? Если я её один?
…Ужин, телевизор, душ. Так каждый день, каждый без неё, в тесной компании единомышленников, которых здесь больше, чем трое…
