Комменты - 82
***
Старые рассказы из жизни, их можно повторить, но не повторить саму жизнь.
Перебирая "нетленку", наткнулся на воспоминания о восемьдесят втором, от ноль четвертого года. Взгрустнул. Кликнув, вызвал Pink Floyd. Не звучит. Что-то не так. Что? ... А не хватает запаха.
Кто помнит, как пахли диски-пластинки? Что аромат катушечных пленок Свема и Тасма - отличались. Может это и есть та "химия", что возвращает нас туда, прожитое, отчетливо воскрешая в памяти детали, которые с годами становятся только ярче.
Восьмидесятые. Малиновая губная помада, мятный ликер, вонь казармы, кислый запах общепита, грибного дождя, ломтик лимона, плавающего в стакане глинтвейна, лишающий рассудка аромат ее и ее духов и родной, своих детей...
Девяностые. Тревожная пороховая гарь, вонючки-елочки в салонах личных иномарок, тяжелый запах пота тех, кто вкалывал и турецкий парфюм от тех, кому верилось, что успех вечен, отвратная вонь спирта Royal и вкусный дым хорошего табака, потрясающие ароматы стран и городов, о которых и не мечтали...
Восьмидесятые, девяностые. Молодежь тогда не бежала из этой страны. В Таллинне не было не проданных домов и пустых квартир. Да, он стал чище и по прежнему нравится туристам, но нет на лицах его жителей улыбок, нет больше надежды на "Белый корабль". Только ледяной крест и цепи проблем. Какой он, аромат второго десятилетия двадцать первого века?
***
Восемьдесят второй.
Мокрый снег хлюпает под ногами соленым месивом, превращая вчера купленные коммунаровские ботинки в бесформенные, дряблокожаные - "ботасы". Улица Вене, вся в грибах чугунных люков, словно там вкопаны недобитые тевтонские рыцари, чьи шлемы торчат и поныне. Ноги скользят на обмылках брусчатки, вынуждая цитировать лучшее из мата.
Это было в восемьдесят втором. Многое изменилось, но без мата и сейчас - никак.
Вчера вечерним московским поездом (подумать только, ведь был не один и не из шести вагонов) приехал бОрис. Всю ночь мы просидели диссиденствуя, ухитряясь разливать Кристалл в узкие, как мензурки, рюмки. Теперь он храпит у меня на диване, а я должен с большим "бумом" отметиться на работе. Контора (а тогда еще не использовали слова - офис и все мы были товарищи да сельтсимехед) расположена в подворотне, практически напротив малюсенькой русской церквушки. Рядом, замечательный бар в Доме шахмат, где без всяких стеснений можно пропустить коктейль из водочки с кислющим, яблочным соком.
К олимпийским играм старый город размалевали яркими красками, придав ему на время нелепо-блядский вид. К счастью, сделано это было по-нашему , и уже в 82-м, город принял свой прежний вид, сбрасывая чуждую ему косметику струпьями осыпающейся штукатурки. Мне кажется, именно тогда город больше всего был близок к его средневековому облику. В домах жили люди! Они сушили во дворах белье, поливали кактусы на подоконниках и топили печи, отчего зимой, в городе стоял кисловатый запах золы. Стены домов были покоцаны, а водосточные трубы помяты. Но от них исходило тепло, и в подъездах каждого из них тусовалась своя шайка котов.
Сменившее определение "развитОго социализма" на "застой", а потом и на "самостоятельность", определяло не только стиль нашей жизни, но даже и архитектуру. Сколько критики было вылито на польских реставраторов, отстроивших всем известный Гном, не вписывающийся в стиль города. Куда им теперь до современных Хезбургеров и других гипрокостеклянных нелепостей. А заросшая кустарником яма на месте горки Нигулисте?!
Навстречу, характерно опухший мичман, ведет колонну курсантов мореходного училища. Черные шинели и повисшие на ушах, тяжелые от мокрого снега, ушанки. Идущих строем в те годы можно было встретить ежедневно. При "строе" так и ходили - строем. Теперь правда, даже на государственные праздники, приличный строй - большая редкость. Для меня так и осталось загадкой, как много можно было впихать военного и полувоенного люда в маленькую Эст.ССР. Пожалуй, куда не ткни на карте, обязательно попадешь в чьи-то погоны.
Не так давно побывал в лесу, где среди сугробов и спрятанных за ними зенитных комплексов встречал тот самый, восемьдесят второй год. Это ведь какая е***ская сила смерчем разворотила то, что тогда казалось незыблимым и регулярно подкрашивалось белилами. Скажи мне тогда кто, что в 2004 году здесь будет пилить частный лес бывший парторг, а ныне гражданин ЕС и член НАТО, добавил бы от себя, что и ездить он будет на Мерсе, что посчитал бы продолжением шутки.
бОрис сейчас спит. Пусть спит. Я отмечусь на работе и придумаю себе объект после обеда. Комбинат не только раскидан по Таллинну, но и по всей Эстонии. Мобильной связи тогда не было и где я, проследить практически невозможно. А потом мы устроим набег в город. И начнем скорей всего с Кельдера, где в полумраке сводчатого подвала, в кружках с обгрызанными краями пенится Жигули и Саку, стекая лужицей на монументальные каменные столы. Кельнер раскидывает незамысловатые закуски, а в сортире можно сикать одновременно всемером, если поджать локти. Конечно огромное количество пабов с индивидуальными кабинками и обязательной туалетной бумагой - хорошо. Но всё же жаль, что не оставили ни одного ретро. Я даже готов заплатить хитрому швейцару за право входа, где в меню будут вокзальные бутерброды и настоящие, мясные сосиски.
Потом мы с бОрисом обязательно кого-нибудь встретим. Встретить знакомого в нашем городе гораздо проще, чем в Москве. Хотя и там, два раза случалось.
Настораживало только то, что с приездом бОриса обязательно происходило что-то экстраординарное. В его предыдущий визит, летом, сразу после дембеля, подскочили цены на водку. Что сократило его время пребывания в Таллинне на два дня по причине преждевременной финансовой несостоятельности. Помнится, мы гуляли тогда в Вышгороде на лестнице Паткуля. Да, с нами была еще Мари, крупная и добрая эстонская девушка. Она разговаривала с бОрисом на ломаном русском, как теперь говорят, на вымученном эстонском. бОрис зашел за угол и ... Наступил в говно. Матерился он изящно и всем, кроме него, было смешно. Теперь в подобных углах, под ногами скрипят использованные шприцы, и это уже не смешно.
Но вот и контора. В чем дело ?
...Умер Брежнев !!!
Ай - ай - ай. Что мы будем делать ?
Оказывается он умер вчера, когда мы трескали дома Кристалл и теперь все запланированное отменяется. Но вчера народ еще не был готов к "тяжелой утрате", поэтому объявили только сегодня. А может его пытались разбудить по системе Вуду ? Ведь выглядел он последний десяток лет не важно. Коммунисты, в скором будущем ярые антикоммунисты, рассаживают народ перед телевизором в профсоюзном зале. Жаль, бОрис проспал и не видел, как уронили звездное тело. Шепотом гадают, кто следующий. Больших перемен никто не ждет.
И потом, уже вечером, мы с бОрисом сидя в Раекёёк, обсуждали что угодно, кроме этих похорон, под шкрябанье ножей и вилок по тарелкам. Музыку и всякое веселье - запретили.
А в воздухе уже материализовались слова из песни Цоя - "Мы ждем перемен..."
