Из Хорватии с симпатией
Древность поверхностная и глубинная
А в Хорватии климат — самое то. Весна Депопе, наш экскурсовод на острове Крк, самом большом в Адриатическом море, первым делом вежливо интересуется, какая сейчас погода в Эстонии. После продолжительных выражений сочувствия мы отправляемся гулять по маленьким городкам острова: сначала Малинска (и малина тут ни при чем, название городу дала работавшая здесь некогда мельница) и Крк (столица острова, которая неоднократно выигрывала конкурс на лучший туристический объект страны), а ближе к вечеру — Врбник (по-нашему, верба).
В Малинске — совершенно очаровательная марина, где с лодочками и небольшими яхтами мирно уживаются гуси-лебеди. Вода — прозрачная до рези в глазах. И так в Хорватии везде. Недаром итальянцы здесь частые гости: говорят, итальянское адриатическое побережье по сравнению с хорватским не выносит никакой критики.
"У нас другая проблема — на острове нет ни одного пятизвездочного отеля", — жалуется Весна. Когда-то здесь стояла лучшая гостиница Югославии, но от нее остался лишь призрак в виде заброшенного комплекса. Оказывается, иностранным инвесторам до сих пор приходилось очень сложно с приобретением недвижимости в Хорватии. Но каким-то образом этим отелем завладел некий казах. "Мы до сих пор не знаем, как он стал владельцем и кто получил за это деньги. Но впрочем, вам самим очень хорошо знакома приватизация", — хитро говорит Весна. Теперь другая проблема: отель казаху продали, а строить не дают.
В Крке — свои отношения с недвижимостью. Город до отказа набит древностями, на много слоев в глубину. Как-то некая хорватская чета за совершенно приемлемые деньги, — тогда никакого бума и в помине не было, — купила себе небольшой особнячок на центральной площади. Стали делать ремонт и откопали то ли подземную улицу древнеримской эпохи, то ли какую-то постройку. В общем, чета сорвала неплохой куш, продав раритет государству. Теперь туда водят туристов.
"В Италии, говорят, та же проблема, — рассказывает Весна. — Там строители иной раз скрывают находки, только бы не началась волокита по защите памятников старины, которая заморозит любой проект на годы".
Книга рекордов Крка
Вечером мы едем в Врбник — в знаменитый на всю страну ресторан "Нада" (входит в сотню лучших в Хорватии и втайне гордится упоминанием в туристическом справочнике Lonely Planet). Он расположен на самой макушке города (город построен на скале высотой 48 метров) и имеет великолепную дегустационную террасу на скалистом обрыве, где вместо столиков — винные бочки, и дух захватывает от высоты и красоты. Если пройтись от ресторана в винодельню, то можно попасть на самую узкую улочку в мире.
Островитяне вообще любят подчеркивать все самое-самое. Например, мост, который связал Крк с материком, на момент постройки считался самым длинным мостом в мире — в средней его части он опирается на мелкий островок. Оливковое масло, которое производится на острове, не только вкусно, но и полезно: его можно пить, как лекарство. И многие пьют! Весна уверяет, что помогает от камней в почках.
А в долине близ Врбника — уникальный виноградник, абсолютно бескрайний: простирается на десять километров. Здесь растет уникальный сорт винограда, который не растет больше нигде. Из него островитяне делают белое вино Vrbnička žlahtina. Žlahtina в переводе — не "золото", это "благородный". Впрочем, золото ведь благородный металл… А вот сам остров, кстати, часто зовут золотым. В общем, без бутылки белого вина не разберешься.
И вино это лучше всего закусывать произведенной местными мастерами ветчиной прошутто, которую хорваты, конечно, умыкнули у итальянцев и переименовали в прошут, но вкус сохранили бесподобным. Мы купили прошут в ресторане "Нада" — это вам не магазинный вариант, а специально поставляемая для ресторана свинина, просоленная и высушенная на ветру Бора!
Владелец ресторана и винодельни (которой, кстати, принадлежит три процента бескрайней Врбницкой виноградной долины) устроил нам очень радушный прием — прокрутил презентацию на русском языке на большом экране и стал угощать нас разными ракиями, которые его погребок производит наравне с вином. Из-за ракии (сначала с инжиром, потом с виноградом и, наконец, с травами) имя владельца-то я и запамятовала. "Дедушка очень любил бабушку", — на русском объяснял он нам, откуда такое название — "Нада". Оказалось, так звали бабушку. В России ее называли бы Надей.
Король Англии — родоначальник нудизма
За ужином Весна разоткровенничалась. Рассказала, что ей очень хочется в Евросоюз, да тяжелое югославское наследие мешает. "Имидж других Балканских стран, — горестно вздыхает она. — Скорее всего, нам придется ждать, когда они будут готовы, тогда нас и примут всем скопом".
Не знаю, как там у Хорватии с инфляцией и дефицитом бюджета, но по части сортировки мусора они впереди Европы всей и готовы к ЕС на все сто: в каждой деревушке, на каждом углу, а иной раз и совсем неожиданно, посреди чистого поля, стоят разноцветные баки для всякого разного мусора: штук по пять в ряд. Я столько видов мусора и не придумаю. И никто не ноет про обездоленного мусоровладельца и непомерное бремя отсортированных отходов. Молодцы, что скажешь!
Ну а если продолжать разговор об уникальности Крка, то будет вам известно, что именно отсюда, согласно легенде, пошел гулять по миру нудизм. То, что Хорватия — мировая Мекка нудистов, наверное, знают все. Начало же этому безобразию положили английский король Эдвард и американка Уоллис Симпсон. Крамольная влюбленная парочка здесь по ночам купалась нагишом — ради такого дела Эдвард даже отрекся от престола. Так что благодаря первым нудистам Хорватии Елизавета II правит старой доброй Англией (продолжаем книгу рекордов, раз уж речь зашла об Англии: на Крке произрастает больше видов растений, чем на всех британских островах вместе взятых).
Самый первый официальный нудистский пляж был открыт в городе Ровинь на Истрийском полуострове. "Мы, хорваты, свободный от предрассудков народ", — с гордостью говорит патриот Ровиня Ренато Орбанич. "Еще бы, — подхватывает кто-то из группы, — столько фотографий голых людей в туристической брошюре! Ну ладно бы — одна-две, а тут целых шесть". И без купюр, заметьте!
Нет тоски в хорватской Тоскане, как нет апатии в Опатии
Ровинь, меж тем, непередаваемой красоты город. Выскажу свое предвзятое и неавторитетное мнение — второй по красоте после Дубровника. Построенный в свое время как крепость на острове Ровинь спустя время соединили с материком насыпью, чтобы было удобнее жить. И во всем чувствуется Италия: и в Ровине, и в Истрии вообще (хорватская Тоскана просто!), но как-то на свой манер. Хотя итальянский тут — второй официальный, мало того что на нем все говорят, на нем же и таблички на официальных заведениях. И ни слова про оккупацию.
Так же, как не зовут в Опатии оккупантами австрийцев, которые облюбовали северное побережье Хорватии еще во времена Австро-венгерской империи (Опатия — это никакая не апатия, это аббатство, которое было тут расположено еще до нашествия австрийцев). Австрийские дворяне были не дураки, они быстро смекнули, что построить виллу в Опатии будет дешевле, чем в Австрии, а о красоте тамошних мест и климате и говорить не стоит. И называют Опатию теперь старейшим курортом и новейшим городом страны. Здесь и Чехову памятник есть, и Айседоре Дункан — тоже были не дураки отдохнуть.
Кстати, о памятниках. И заодно о хорватской непредвзятости. В городе Пула, который воздвигли древние римляне (и построили там уникальную арену — на холме, что обычно древним римлянам было не свойственно) стоит памятник Джеймсу Джойсу. Точнее, не стоит, а сидит. В бронзе. Так вот этот самый Джойс, который в Пуле провел всего ничего, называл этот всячески чудесный город "адриатической Сибирью". С Парижем, видите ли, не сравнить.
Назвал бы он так Таллинн, фигушки бы ему тут памятник поставили, тем более — бронзовый. Правда, туристы, особенно туристки, по- своему мстят Джойсу за Пулу: забираются к нему на коленки и фотографируются в малопристойных позах. И книжек его наверняка не читали…
Поднял налоги — утопили в бочке
Не могу не рассказать про еду. Прошут и вино мы уже отметили, осталось отметить еще морепродукты и пасту. Хорваты, во всяком случае, те, что живут в регионах Опатии и Истрии, вобрали в свою кухню лучшее из кухни итальянской. Соусы, паста с трюфелями, минестроне, ризотто с морепродуктами, белая рыба — все, что душеньке угодно. Только потчевали они нас весьма своеобразно — мы буквально пали жертвой хорватского гостеприимства.
Гостеприимство заключалось в том, что сначала они хотели показать нам все, что только можно было и даже больше, поэтому было не вздохнуть от впечатлений и мы всюду опаздывали. Постепенно начинали слабеть ноги, так как стартовали мы обычно рано, часов в восемь-девять, а тут день уже клонится к вечеру, а обеда все нет. Зато когда мы добирались с великим опозданием до обеда, кормили так, как не снилось ни одному рождественскому гусю, и даже гусю, раскормленному на фуа-гра. И прямо с обеда, изможденных и вялых, они запросто могли отвезти нас ужинать. В какой-нибудь очередной самый лучший в мире ресторан!
В одном из таких ресторанов, в небольшом городке Кастав, что в Опатии, но не у моря, а в гористой местности, принимавшая нас Ксения Распар тоже разоткровенничалась на ту же тему, что и Весна. Только Ксения как раз не хочет в Евросоюз, считает, что и без него Хорватии хорошо живется. Тут к месту вспомнилась ей легенда про каставского градоначальника, который в какие-то древние времена решил поднять налоги горожанам. Понятно для чего — чтобы казну себе пополнить.
Горожане, недолго думая, утопили градоначальника в местном водохранилище, и когда прокурор стал выяснять, кто убивец, жители Кастава по очереди пошли признаваться. Убийцами в итоге оказалось все население, включая младенцев и стариков. И что тут поделаешь? Не посадишь весь город в тюрьму! В общем, замяли дело и налоги поднимать не стали.
Каставцы, живущие наверху, являются извечным объектом остроумия опатийских прибрежных хорватов. Прямо местные чукчи. "Мы, например, в пищу чаще всего употребляем мясо, — рассказывает Ксения. — Так там внизу про нас шутят, что мы до сих пор уверены, будто бы рыба растет на деревьях".
Утром — на лыжи, вечером — на пляж
А городок оказался маленьким: пока мы ели минестроне и пили белое вино, за соседним столиком образовалось сразу три местных телезвезды, вокруг которых завертелась официантская жизнь. Через полчаса (бедные официанты) за другой столик пожаловал мировой величины гитарист, который устраивает в Опатии ежегодный блюз-фестиваль, на котором почитают за честь играть все мировые блюзмены.
А у самой Ксении своя звезда дома подрастает. Дочь-подросток танцует в труппе, которая завоевала титул чемпионов мира. Их тут же пригласили выступать на Бродвее, но денег нет. На каждого ребенка, чтобы дать ему дорогу в мировой шоу-бизнес, нужно достать 10 тысяч евро. Государство не дает, но Ксения все равно не хочет вступать в Евросоюз. Надеется найти спонсоров.
Проблема с деньгами и у Даниэля. Третий месяц его контора National Car Rental не платит денег, хотя он работает с утра до ночи и света белого, как и свою девушку Дуню, не видит. Впрочем, он не расстраивается, собирается открывать собственный турбизнес. Что-нибудь вроде snow&beach. Дело в том, что Дуня у него мало того что полиглот, так еще и тренер по горным лыжам. И вот мы по дороге в аэропорт, под конец нашей короткой поездки по хорватским красотам, всей группой разрабатывали ему бизнес-план. Индивидуальные туры для любителей активного отдыха: с утра в горы на лыжах, после обеда — загорать и купаться. В Хорватии такое возможно.
Чтобы подстегнуть предприимчивость, мы пообещали Даниэлю, как только тот разработает маршрут и будет готов, прислать партию туристов из Эстонии. Осталось всего ничего — самолетную линию наладить. Но это уже, конечно, вопрос не к Даниэлю.
