Неужели мы впереди Европы всей?

Когда растут цены на еду, винят, обычно, правительство. И хотя наша власть особых симпатий не вызывает, в нынешнем ценовом кризисе она далеко не главное действующее лицо. Произошло то, о чем предупреждали противники евроинтеграции, которых в свое время слушали, но не слышали, стремясь в Европу, казавшуюся тогда земным раем. Теперь мы имеем прочное место в этом раю со всеми его прелестями, одна из которых — взрывной рост цен на продукты.

По данным Европейской статистики, индексы потребительских цен на основные группы продовольственных товаров в декабре 2007 года по отношении к среднегодовому значению за 2005 год составили по Евросоюзу в целом 109,9%. В том числе рост цен на хлеб и крупы составил 12,4%, на мясо — 6,7%, молочные изделия и сыры — 14,7%, масло и жиры — 15,3%, фрукты — 7,5%, овощи — 12,2%. Как видим, не слабо. И причину искать недолго. В 2007 году в Евросоюзе была ликвидирована господдержка сельхозпроизводителей. Но при общем среднем росте цен в разных странах сообщества этот процесс прошел по-разному.

Эстония — одна из тех, где среднеевропейский уровень роста цен превышен значительно. Сравним цифры: в целом повышение цен у нас составило 25,8%, в том числе на хлеб и крупы — 35,5%, на мясо — 16,9%, на молочные продукты и сыры — 53,7%, на масло и жиры — 52%, на фрукты — 29,1% и т.п. То есть, какую позицию ни возьми, мы впереди Европы всей по части роста цен почти в три раза. Правда, мы здесь не одиноки. Такое положение почти у всех т.н. "новых европейцев" с преобладающей либеральной экономикой, где роль государства в управлении рыночным хозяйством сведена к минимуму.

Один из самых низких в Европе индекс повышения цен во Франции. В общей сложности он составил 5,3%, и потянули этот индекс вверх возросшие цены на масло и жиры — 9,6% (против наших 41,5). По всем остальных продуктовым группам цены росли от 2 до 5%. Нам бы их заботы! Дело в том, что во Франции издавна существует государственные и муниципальные запасы продовольствия, позволяющее в периоды повышения цен проводить продуктовые интервенции по низким ценам, чтобы не допускать чересчур быстрого их роста. Почти такой же низкий ценовой рост у шведов — 6,1%, притом что вверх этот показатель потянули выросшие на 12,2% цены фруктов (у нас они поднялись на 31,3%). Невелик рост цен у соседей-финнов — всего на 4,4%. Кстати сказать, приехавший недавно из Хельсинки коллега отметил, что некоторые продукты там стоят меньше, чем в Таллинне.

В одном ряду с нами, естественно, либеральные Латвия (общий рост даже больше, чем у нас — 35,8%), Литва (рост 27,8%); Венгрия (рост 31,5%), Словения (рост 17,1%). При этом ни география, ни традиции в производстве сельхозпродукции значения не имели. Например, самый большой рост цен на овощи — 61,8% — произошел в Венгрии, а после нее в значительно более южной по отношении к нам Литве — 33,6%.

Как сказал бы незабытый еще Ельцин: "Либерализм, понимаешь…" Кстати, его либеральные наследники допустили рост цен в России на том же, примерно, уровне, что в Эстонии или Литве. Причина понятна: первый президент России со товарищи посадил страну на продуктовый импорт из стран Евросоюза. Но как раз российские власти подают пример того, как государство может реагировать на взрывной общеевропейский рост цен.

У общеевропейского бутерброда местный привкус

Имеется в виду не насилие над рынком, совершенное перед выборами, когда цены на основные виды продуктов остановили решением правительства, а вполне рыночный набор инструментов, разработанный нашими соседями. В этом наборе и помощь натуральными продуктами беднейшим слоям населения, и дотирование сельхозпроизводителям повышения цен на топливо и энергетические ресурсы. Но самое главное — финансовая господдержка развитию кооперации на селе. Не только кооперации низовой, но даже "кооперации кооперативов", чтобы обеспечить конкурентоспособность местному сельхозпроизводителю — преимущество не только на местном, но и на внешнем рынке.

Почему это должно быть интересно и нам? На первый взгляд, повышение цен на продукты способно помочь выживать и даже богатеть нашим крестьянам, наперекор всему еще что-то производящим на эстонской земле. Но на самом деле весь навар оседает у посредников. А между тем, как рассказал мне наш главный специалист по экономике сельского хозяйства академик Михаил Лазаревич Бронштейн, перед Второй мировой войной эстонские сельскохозяйственные кооперативы были одними из самых продвинутых в Европе, что сказалось потом даже на условиях колхозной жизни, когда эстонское сельское хозяйство оказалось самым лучшим в стране.

Обратим внимание, что в странах ЕС с развитой сельхозкооперацией цены на еду растут медленнее. Например, в Италии на 7%, в Португалии на 6%. Даже неудобно сравнивать португальский рост цена на масло и жиры в 6,8% с нашими 41,5%. Или по мясу их увеличение цен на 3,7% по сравнению с нашими 16,9%. А Португалия не самая богатая страна Европы. Да что там мясо и масло — у нас скоро картошка будет в цену мандаринов. Хотя как раз при сегодняшней конъюнктуре власть могла бы и должна развернуть систему помощи сельскому хозяйству и дать ему возможность хотя бы по ограниченной номенклатуре продуктов создать конкурентный фермерский рынок. Но о какой помощи речь, если, не глядя на общеевропейский рост цен, наше правительство все-таки пошло на увеличение топливных акцизов и никаким образом не сдерживает рост других энергоресурсов. При этом ничего не слышно о компенсации таких удорожаний селянам. А, между прочим, продукты никогда не идут с севера на юг. Они двигаются всегда в обратном направлении и в силу действия рыночных факторов способны удушить сельское хозяйство северных стран, если ему не помогает государство, заботящееся, в том числе, и о ценах на продукты. Без специальных мер государства цены эти, как в песне поется, будут лететь "все выше и выше, и выше". Что у нас сейчас и происходит.

Небезызвестный Швейк говорил, что "правительство, поднимающее цены на пиво, долго не продержится". Интересно, что бы он сказал по поводу роста цен не только на питье, но и на закуску тоже?

Поделиться
Комментарии