[...]

Вы сказали, что молитесь за украинскую армию. А в Москве тоже молятся за свою армию. Как это объяснить людям? Бог же у всех один?

Это вариант: «русский мир» - московский патриархат. Они постоянно декларируют, что русские и украинцы - это один народ, что Украина - это какая-то окраина. Доходит до того, что представители московского патриархата рассказывает, что крещение Киевской Руси проходило не в Украине, а где-то в средней полосе России.

Но правда бывает одна. У нас возникают конфликтные ситуации с московским патриархатом, я помню 2014 год, когда я переехал с Донецка в Мариуполь, я дважды беженец. И в одном из храмов московского патриархата на тот момент стояла жертвенница для денег. На ней написано: пожертвуйте, пожалуйста, для раненых воинов Донецкой народной республики. Уже показатель того, за кого они молятся и кому они помогают.

Сейчас идет необратимый процесс, перехода религиозных общин от московского патриархата к нам в УПЦ. Не всегда они переходят вместе со священниками, архиереями. Только два архиерея, насколько знаю, присоединились к нам. Это происходит потому, что очень многие священнослужители, епископы, митрополиты Московского патриархата являются агентами ФСБ. Они сидят очень давно на плотном крючке российских спецслужб: шаг вправо, шаг влево и их внутренний мир будет раскрыт.

Вы говорите, что если будет раскрыт «внутренний мир» некоторых священников Московского патриархата, которые не хотят переходить в УПЦ. А что за внутренний мир, что там может скрыться?

Все что угодно. Они могли получать деньги от ФСБ, какие-то грехи у них есть, их изобличили, сказали, мы никому не расскажем, но ты должен подписать документ о сотрудничестве. Это может быть давняя разработка, потому что у многих старых священников есть даже клички в ФСБ. КГБ, потом ФСБ и т.д.

Представьте, разве может священник, вообще даже верующий человек быть наводчиком градов? А сколько уже арестовывали московских священников, которые реально были корректировщиками, сдавали позиции наших военных.

Это не сейчас. Я вспоминаю Марьинку, Красногоровку, когда диакон или прислужник церкви приносит банку меда на блокпост и рядом кидает мобильный телефон. Через 15 минут, когда он уезжает, наших хлопцев бомбят со всех сторон.

Я был перед войной в Марьинке и там местные сказали, что в местном приходе церкви Московского патриархата скрывали оружие.

- Да. Слишком гуманная наша власть по отношению к этим людям. Здесь не церковь с церковью должна разбираться, а государство должно принять волевое решение. Если они любят «русский мир» - чемодан, вокзал, Россия. С Богом. Любите свой русский мир, занимайтесь, служите там, целуйте своего патриарха Кирилла и его Путина.

Церковь учит, что убивать – это смертный грех. А как солдату перейти этот барьер? Ему же надо убить?

Действительно, убийство - это есть грех. Шестая заповедь - не убий. Так вот если бы украинские солдаты поехали в Москву, либо в Петербург и там бы начали убивать русских военных, вот это считалось бы убийством.

Нападать и защищать - это две большие разницы.

Я помню 2014 год, поселок Успенка Амвросиевского района, там стояла наша дивизия, мы туда привозили помощь нашим солдатам, бронежилеты, продукты питания, медикаменты, все, что нужно было. Все, кроме оружия.

Первые 15 человек, погибли от огня снайперов, артиллерии. Сначала наши военные не хотели стрелять в ответ. Потому что подсознательно нас во время Советского Союза, учили, что мы один братский народ. А потом, когда их начали обстреливать градами, ураганами, танками, этот барьер очень быстро перешел в такое пространство, когда ты понимаешь, что если не убьешь ты, то убьют тебя.

[...]

Полностью интервью можно прочитать ЗДЕСЬ.


Поделиться
Комментарии