Ченнай

"Я тебя поцелую… Потом…"

До приезда моего автомобиля оставалось время, которое я потратила на местный супермаркет (все как у нас, кроме, разумеется, ассортимента), косметическую лавку (сначала стоит свое, родное, натуральное, а уж потом — лореали всякие с пупами) и просто прогулку по "Спенсеру". Взмыленную лохматую белую женщину с барабаном в руках зазывали, усаживали, расспрашивали, угощали чаем, интересовались впечатлениями, моей страной, моим ребенком, работой, курсом кроны к рупии ит.д. и т.п. Мне показывали все, хотя я честно предупреждала, что ничего не покупаю. Ничего, — говорили они, — такого ты еще не видела! И почти всегда оказывались правы. Мне предлагали прислать товар почтой, наложенным платежом, оставить задаток и наконец взять так, а заплатить потом: я заглянул в твои синие глаза, я понял — ты не можешь меня обмануть! Когда мне так говорят, я действительно не могу обмануть, на мне этот прием работает безотказно, поэтому я просто от всего отказывалась. Но они не сердились.

Самая массированная атака на меня состоялась на втором этаже, куда меня понесли черти, так как оставалось время. Первая лавка на моем пути оказалась и последней: дальше я не продвинулась ни на шаг. "Кашмирский музей" предлагал и ткани, и камни, и сувениры… И вообще чего там только не было. Но главное — там было целых восемь продавцов! На меня одну многовато, даже с учетом того, что я в Индии не первый день.

Они увивались вокруг меня, потрясая шелками и сандаловыми статуэтками, они звенели перед моим носом потрясающим серебром и камнями, они накидывали на меня самые яркие, самые затканные золотом шали, подтаскивали зеркало — и тем только все портили: лучше бы мне было себя не видеть, да еще в сверкающих драгоценных тканях. Такую суматоху вокруг посетителя лавки я видела только в кино из восточной жизни, так вот, все правда. Однако я уверена, что вокруг среднестатистической индуски они скакали бы куда умереннее.

 — Смотри, как мы ухаживаем за тобой. Ты не можешь нас обидеть, купи что-нибудь, сделай нас счастливыми!

 — Я могу осчастливиать вас по-другому. Хотите, каждого бесплатно поцелую?

Последовали смятенные переглядывания — они не знали, как реагировать на подобный афронт. Но мне удалось их удивить еще больше. Последние деньги я решила во что бы то ни стало потратить на фигурку Ганеши, и в "Кашмирском музее" нашла их в изобилии. С трудом пробившись через многорукий шумный медоточивый сервис, разглядела с симпатичного слонятку из светлого ореха. Мой взгляд был перехвачен:

 — Знаешь, сколько он стоит? Двести пятьдесят. И только для тебя — только для тебя! — я продам его за сто пятьдесят. Идет?

А дальше я повела себя непредсказуемым образом — от белых они такого не ждут. Я посмотрела на одну восьмую персонала длинным испытующим взглядом исподлобья и довольно твердо сказала:

 — Сто двадцать!

Вся дружная команда выдохнула досадливо и вместе восторженно. Товарищ с фигуркой в руках что-то вопросительно крикнул в недра лавки, оттуда донеслось в ответ нечто обреченно-утвердительное. У них больше не было сил бороться со мной, они поняли, что внешность оказалась обманчива: эта русская — совсем не такая беспомощная идиотка, какой кажется. Партия осталась за мной, я честно отдала деньги, и моего Ганешу мне завернули в хрустящую ярко-зеленую бумажку…

Последний день в Ченнае ознаменовался еще двумя потрясениями. Первое — рынок серебра. Таких огромных "серебряных" магазинов я еще не видела, а посетили мы только подвальный этаж. Выше — золото, но туда никто не пошел: во-первых, денег нет, а во-вторых, кому надо то золото? Глупости какие! Но, увидев столько серебра, я долго стояла в центре зала, раскрыв рот, и просто пыталась хоть как-то определить для себя "начало осмотра".

Хотелось заполучить мушиные фасеточные глаза и вращать ими на все четыре стороны одновременно: украшения, статуэтки, посуда от солонки до пятилитрового жбана для воды, всякие почти ненужные, но необыкновено экзотичные и изысканные мелочи отливали тем самым блеском, который единственный имеет на меня совершенно магическое влияние. Кролик перед пастью удава наверняка более подвижен, чем я была на рынке серебра.

С трудом определившись, я как-то постепенно оглядела это великолепие и осталась вполне довольна: сыта. Уехать без сувенира я не могла, посему решила выбрать то, что вряд ли отыщу дома: серебряный браслет на ногу. Оказалось, их, как и кольца для пальцев ног, продают исключительно парами. Ну что ж… Длительная процедура выбора позволила мне отыскать самый скромный, но изящный браслетик с минимуом бубенчиков. А бубенчики — непременный атрибут любого ножного браслета, на иных мелкие шарики нацеплены многими рядами. Окружающие дамы вовсю примеряли, по залу плыл несмолкаемый тонкий перезвон, но отчаяться на такие "музыкальные кандалы" я не смогла.

Выбрав свое, указала на браслеты продавщице, которая непременно хотела прикинуть их на мою ногу. Я долго уговаривала ее, что можно и на глаз, но она упорствовала. Что мне мешало поступить как все: наклониться и примерить украшения самой? Раньше, чем я успела это сообразить, моя стопа уже стояла на стекле прилавка — благо, растяжка вполне позволяет выкидывать такие антраша. К чести продавщицы, она, не дрогнув, примерила цацку и, убедившись, что все в порядке, выписала чек. До сих пор помню, как смотрели окружающие женщины на мою дикого цвета прозрачно-белую ногу: "так не бывает" — читалось во взгляде…

Поделиться
Комментарии