|Танец на барабане
Это оказалось грандиозно! Огромное помещение от пола до потолка было уставлено, увешано и утыкано всевозможными инструментами, половину из которых я не возьмусь идентифицировать. Навстречу нам несся самый обворожительный титаник всех времен и народов — молодой, большой и неотразимо милый очкарик с пышными холеными усами знойного мачо и лучезарной улыбкой, от зависти к которой Голливуд оправился бы нескоро. Все это великолепие, как и распростертые объятия, предназначалось персонально мне — бой деликатно застрял в левом углу у входа. Мавр сделал свое дело…
— Чем я могу быть вам полезен, мадам? Сказала бы я тебе, чем ты можешь быть мне полезен… В голове закрутились веселые картинки: давешнее гаремное рабство чудесным образом совместилось с сердечным хозяином, и я не сразу вспомнила, зачем меня сюда принесло. Ах, да!
— Мне нужен барабан, сэр. Но только настоящий, именно индийский барабан.
Он стал учтиво задавать какие-то наводящие вопросы, на которые мне пришлось ответить правидво:
— Видите ли, сэр, я всего лишь глупая женщина, которая старается не нарушать своих обещаний.
Далее следовала "песня о друге" — меня научили, что всякого рода личные трогательные подробности очень нравятся индусам, которые за красивую сказку и дерьма не всучат, и выбрать помогут, и скидку сделают. Я старалась вовсю, индус млел, строил мне глазки, цокал языком, восторгаясь моей преданностью и скромностью (видно было, что самокритичная "дура-баба" страшно ему понравилась).
Он подвел меня к большому стеклянному шкафу, где красовались настоящие чудеса: барабаны на корпусах из чистого серебра, ценных пород дерева…
— О сэр! Если я куплю это, мне никогда не уехать домой! Я останусь здесь вместе с моей покупкой, а вам придется заботиться обо мне всю оставшуюся жизнь!
Индус, похоже, не был особенно против, но, покосившись на боя, рискованную шутку не поддержал: фиг знает, а вдруг этот сопровождающий — соглядатай от мужа? Береженого бог бережет.
— Тогда сюда, мэм! Вот эти два наверняка вам понравятся. Он показал два действительно симпатичных барабана: темный и расписной. Я заколебалась: темный больше подойдет мужчине, зато расписной — более экзотичный, более индийский.
— Мадам! Берите оба: на одном будет играть он, а на другом вы, — ввернул гениальную идею хозяин и спроворил пальцами такое, от чего я пританцовываю до сих пор.
— Нет, сэр, ни в коем случае. Когда он заиграет, я буду танцевать, — нашлась я (не покупать же, вправду, два, а отбояриваться надо изящно) и покрутила кистями рук на индийский манер, одновременно поводив головой из стороны в сторону, как это делают восточные танцовщицы.
И что? Сбежался чуть не весь магазин! Оказывается, там этот нехитрый финт умеют выполнять далеко не все, как мне поначалу казалось. А уж то, что этим приемом владеет странная белая чужеземка, показалось им феноменальным. Они восторгались и просили повторить. А мне не жалко — еще слегка цену собью, своекорыстно думала я. И ошибалась…
Когда, прижимая к груди строгий и элегантный однотонный барабан, весь обтянутый веревками со стальными кольцами, я поинтересовалась у хозяина скидкой, он меня огорошил:
— Fixed price!
Черт! За что ж я тогда кровь проливала? А впрочем, он и сам не знает, как это славно, что меня занесло к нему, как здорово, что я нашла таки барабан, как удачно, что денег на него вполне хватает и вообще… Для порядку я еще поваляла ваньку на тему "Это твое заднее слово?", пококетничала, постреляла глазками — на авось. Хозяин цвел, благоухал, расточал и таял в ответ, но Fixed price есть Fixed price. Ничего не поделаешь. Когда мы прощались, он все хлопотал бровями, прикладывался к ручке и повторял, что ему было очень (очень! — с нажимом, многозначительным прикрыванием глаз и легким понижением голоса) приятно обслужить такую покупательницу. Еще бы! У него тетки вообще никогда не бывают, а тут такая клоунада забесплатно, да еще и покупка какая ни на есть. Но и он сделал все, что мог. Зайчик! Я, кажется, опять повторяюсь…
Обратно я ехала с чувством… легкой досады. Барабан есть, приключений больше не будет. Больше всего на свете хотелось выпрыгнуть на ходу и смысться, как в детстве.
— У меня есть мелочь, — сказала я бою, который на обратном пути поглядывал на меня со снисходительной улыбкой, как на дите, которому досталась таки банка варенья. — Я заплачу рикше.
— Не надо, у этого есть сдача, — ответил бой.
— Подожди, я очень благодарна, что ты и Софи мне так помогли, но ты не обязан за меня платить: мой барабан — не твоя проблема.
— Мы решили твою проблему. Я так счастлив! — просто сказал шоколадный херувим и просиял — совершенно искренне, клянусь! За обратную дорогу он заплатил рикше сам.
Софи встречал нас как победителей и все кричал: "Я же говорил, я же говорил, Everything is possible, nothing is impossible!". Надо сказать, что я до сих пор виртуально снимаю шляпу перед человеком, который ведет себя вот так: сказав слово, не останавливается ни перед чем, чтобы это слово не оказалось пустым звуком. Мужчина! Ах…
