Так начинают жить стихом, или Поэту всегда четырнадцать лет
Борис Пастернак уверял, что тяга к стихам просыпается в человеке с пеленок:
Так начинают. Года в два
От мамки рвутся в тьму мелодий,
Щебечут, свищут, — а слова
Являются о третьем годе.
И через несколько строф:
Так открываются, паря
Поверх плетней, где быть домам бы,
Внезапные, как вздох, моря.
Так будут начинаться ямбы.
Так ночи летние, ничком
Упав в овсы с мольбой: исполнься,
Грозят заре твоим зрачком,
Так затевают ссоры с солнцем.
Так начинают жить стихом.
Конечно, нет никакой уверенности в том, что все участники фестиваля станут спорить с солнцем и жить стихом. Нельзя даже сказать, что все без исключения владеют основами ремесла, как было принято в цехах у подмастерьев. Когда на своем семинаре я спросила, кто наперекор Евгению Онегину может с уверенностью отличить ямб от хорея, то моментально подняли руки только двое моих коллег-кураторов из Петербурга: классик детской поэзии Михаил Яснов, театровед и переводчица Анна Шульгат и коллега из Баку Алина Талыбова. Юные слушатели воздержались от прямого ответа.
Это я к тому, что у участников фестиваля была возможность не только ликовать, но и учиться, понять, куда им дальше двигаться, какие восполнять пробелы образования. И к слову: я давным-давно не видела такого огромного количества людей, не расстающихся с бумажными книгами. Читали на пляжах, читали в автобусах, обменивались книгами, пользовались закладками. Это, кажется, уже совершенно забытое слово: чтобы не загибать страницу книги и не портить ее, вкладывается в нужном месте полоска твердой бумаги с рисунком или полоска из кожи. Называется — закладка.
Поэзия — территория любви
Этот фестиваль, как и многие другие совершенно уникальные проекты, придумал и организовал Николай Свентицкий — директор грузинского Русского театра имени Грибоедова, президент Союза ”Русский клуб”, заслуженный деятель искусств РФ. Со своей командой единомышленников, коллег и друзей он собрал не только талантливых подростков из самых отдаленных уголков Грузии, но и представителей девяти стран: в восьми городах звучали стихи на азербайджанском и литовском, эстонском и русском, армянском и белорусском, польском и украинском…
Наша основная база была в местечке Шекветили, где температура воды в Черном море и температура воздуха обычно равны, и где черный магнитный прибрежный песок лечит от многих болезней. Отсюда — всегда под охраной полиции (мало ли что!) — мы выезжали в другие города: готовились к 200-летию Лермонтова, читая его стихи у памятника на Военно-Грузинской дороге, читали стихи Маяковского в его родном Багдади, спускались в пещеры ”Прометея” в Цхалтубо.
Даже если поездка была совсем короткой, каждому подростку давали с собой в автобус бутылку минеральной воды, пачку влажных и сухих салфеток. Это, конечно, ничтожная мелочь по сравнению с роскошью грузинского гостеприимства, с изобилием свежайших фруктов, которыми закармливали ребят, с продуманными экскурсиями и концертами, но все-таки и эти трогательные мелочи врезались в память.
И еще: ни на одного подростка ни разу никто из старших не поднял голос. Мне все время казалось, что это какой-то сон: ни озабоченных, ни раздраженных лиц, ни сурово сдвинутых бровей, ни визгливых интонаций, что накрепко осталось у меня в памяти от всяческих пионерских лагерей и комсомольских походов. А я знаю, что грузинские коллеги недосыпали, сбивались с ног, знаю, что Николай Свентицкий, несмотря на недремлющую охрану, выходил по ночам на берег и проверял, не вздумает ли кто-нибудь устроить заплыв. На фестивале царил сухой закон, никаких исключений даже для взрослых, и мы бесконечно чокались бокалами со знаменитым грузинским лимонадом.
Хочу учить русский язык
Заключительный поэтический вечер пошел в переполненном зале Батумского театра. Представители разных стран читали стихи вместе со своими юными коллегами. И в этом тоже был знак глубокого уважения фестиваля к молодым, знак семейственности, цехового единства. Были на вечере батумские школьные педагоги, потом они сказали, что многие ребята подходили к ним и спрашивали, можно ли записаться на факультатив по русскому языку в новом учебном году. Потому что им полюбилась музыка русской речи, музыка русского стиха.
Русский поэт из Литвы Юрий Кобрин сказал, поднявшись на сцену: ”Европе предстоит еще многому учиться у Грузии: щедрости, гостеприимству, преданности поэзии”.
И почти каждый говорил о том, что великая традиция русско-грузинских переводов не должна умереть.
Прощались дети со слезами, обнимались, надеялись еще хоть раз в жизни встретиться.
Маленький анекдот
Счастливая случайность: мне довелось повидаться с Резо Габриадзе, чей юмор стал признанной киноклассикой. И почти сразу же по следам этой милой встречи со мной произошел анекдотический случай, вполне годящийся для какого-нибудь его фильма. Дети разъехались, сухой закон отменен, мы с мужем зашли в маленький магазинчик, чтобы купить и привезти в Таллинн грузинскую чачу.
Жара стояла под сорок градусов, магазинчик оказался на верху горы; задыхаясь, я остановилась у прилавка и спрашиваю:
- У вас чача есть?
А немолодая продавщица всплеснула руками, вынула из-под прилавка початую бутылку, налила мне в граненый стаканчик и сказала:
- Бедная! Совсем измучилась, пей скорее!
…А перед самым отъездом мы сидели с Николаем Свентицким в чудесном ночном баре, пили загадочные (практически безалкогольные) коктейли, и ему все время приходили на телефон сообщения от детей. Одна тринадцатилетняя поэтесса написала: ”Сегодня был самый трагический день в моей жизни — кончился фестиваль!”
А закончу эти заметки я стихотворением Ааны-Лийзы Касте в своем переводе. Аану-Лийзу рекомендовала мне моя подруга — классик эстонской детской литературы Леэло Тунгал. Многолетняя творческая дружба связывает Леэло и Михаила Яснова, и оба они много лет дружат с одним из организаторов фестиваля Зазой Абзианидзе. Так вот мы все и оказываемся в поэтическом родстве.
Да хотя бы кашлем на задней парте…
Или, скажем, петля говорит:
"Извините!" -
перед тем как навеки вас стиснуть в объятьях…
Или просто ребенок случайно чихнет…
Или вдруг прогремит над миром
Чистая чья-то любовь…
Он говорит:
"А я вот могу убить тишину без проблем!"
Что мне ответить безумцу?
Я улыбаюсь.
