И вновь …об интеграции, или Как нас изучили и какие выводы сделали
Рапорт был опубликован 20 сентября. Предполагается, что полученная его составителями информация будет в дальнейшем использоваться в процессе разработки программы развития в сфере интеграции ”Переплетающаяся Эстония 2020”, а, значит, это может повлиять на интересы нашей общины. Это первый по своей масштабности проект в Эстонии (более 150 участников), направленный на обсуждение интеграционных процессов в среде граждан третьих стран.
На наш взгляд, невозможно переоценить значимость подобных проектов для формирования интеграционной политики в Эстонии. Граждане третьих стран, в первую очередь, Российской Федерации (РФ), и лица без гражданства образуют значительную часть населения Эстонии. Мы оставляем за кадром недальновидную политику 90-х годов, в результате которой в нашей стране появилось большое количество неграждан и граждан РФ. Хотя решение ситуации, возможно, следует начать искать именно с вопроса недопущения значительной части населения нашей страны к гражданству Эстонии.
По данным переписи населения и жилых помещений 2011 года, в Эстонии проживают 174 407 (13,5%) граждан РФ и лиц без гражданства, чье мнение обязательно должно учитываться при составлении программ развития в сфере интеграции, что до сих пор делалось, к сожалению, не в достаточной мере. Любопытно, но, несмотря на все прошлые интеграционные программы, ошибочно делавшие основной упор на изучение эстонского языка, количество людей, считающих эстонский родным языком, выросло за 12 лет лишь на 1 процент.
Нужно учитывать, что под видом интеграции нам часто пытаются подсунуть совершенно другое блюдо. Понятие ”интеграция” означает соединение (объединение) неких частей в одно целое. Таким образом, каждая из частей принимается и объединяется с теми характерными особенностями, которые присущи другой. Для явления, которым оперируют чиновники от интеграции, более характерно определение абсорбции — т.е. поглощения. На это, кстати, ссылались и участники анализируемого проекта: ”в обеих языковых группах указывалось, что понятия ”интеграция” и ”ассимиляция” в эстонском обществе часто рассматриваются как синонимы”. В русскоязычных группах отмечали, что из-за проводимой государством языковой политики среди русскоговорящего населения возникает чувство разочарования и отторжения, и, кроме того, начинает пропадать чувство своего родного языка.
Подмена понятий помогает нашим чиновникам от интеграции манипулировать общественным мнением, показывая, как все хорошо. А так как ”гладко было на бумаге, да забыли про овраги”, то происходят порой забавные вещи. Интеграция — процесс изобретательный, что было доказано и в этот раз. В анализируемом проекте наблюдается досадное смещение акцентов с граждан РФ и лиц без гражданства, образующих абсолютное большинство граждан третьих стран (95%), на граждан США и прочих государств, не входящих в ЕС. Так, количество граждан США, которые, по данным Регистра народонаселения, на 1 января 2013 года составляют в Эстонии 0,2%, среди опрошенных было превышено в 50 раз (10% участников проекта)! А граждане прочих стран, не входящих в ЕС, составляли 48% участников проекта, тогда как должны составлять только 4,7%. Сами авторы проекта объясняют это тем, что очень трудно было найти достаточное количество подходящих участников. Не хотелось бы так думать, но эти ”трудности”, возможно, отражают нежелание привлекать определенные группы населения к обсуждению вопросов интеграции.
По результатам опроса, проведенного в рамках проекта, среди русскоязычного населения наблюдается очень низкая осведомленность о существовании государственных программ интеграции: ”наибольший уровень информированности о планах интеграции наблюдался в Нарве и Кохтла-Ярве: ни об одном плане не слышали 58% респондентов по сравнению с 70% в русскоязычных группах из Таллинна”. То есть в лучшем случае об этих программах слышал каждый третий.
Удивительно, как до сих пор составлялись и осуществлялись интеграционные программы, о которых сами ”интегрируемые” ничего не знают и не слышали. Учитывая ”трудности”, с которыми столкнулись авторы исследования при наборе участников, реальный процент осведомленных о планах интеграции русскоговорящих жителей Эстонии может оказаться существенно ниже.
Между тем, авторы проекта указывают в рапорте, что желание и готовность людей участвовать в дискуссионных мероприятиях значительно превосходили возможности данного проекта: среди желающих участвовать было много лиц, недавно получивших гражданство Эстонии, которым пришлось отказать в участии. Хотя мнение именно этих людей, недавно прошедших все этапы натурализации, может оказаться очень полезным при составлении очередной программы развития в сфере интеграции ”Переплетающаяся Эстония 2020”.
Кроме того, как показывает приведенный в рапорте анализ результатов дискуссионных клубов, участие ”интегрируемых” необходимо и на стадии написания выводов проектов, так как авторы склонны интерпретировать полученные результаты в свете официальной интеграционной концепции. Так, сами авторы отмечают, что ”все русскоговорящие группы выразили желание иметь возможность получать качественное образование на обоих языках — как на эстонском, так и на русском”. А вот вывод, который делается авторами в конце этого же абзаца: ”С другой стороны, данные предложения отражают не столько желание отказаться от такого перехода (прим. - попытки перевода гимназического образования на эстонский язык преподавания), сколько рекомендации по улучшению подготовки учителей и учебных методик”. Как можно было сделать такой вывод на основании вышеизложенного, ведомо только авторам проекта!
Здесь стоит также заметить, что вопрос языка обучения в школах касается всей русской общины Эстонии. Профессиональные деятели от интеграции мало того, что пытаются делать выводы на основании нерепрезентативной выборки участников дискуссионных клубов, так еще, как показано в примере, не отказывают себе в смелости делать необоснованные обобщения на основе собранных ими же данных по одному из ключевых вопросов для всей русской общины Эстонии.
Данный пример еще раз отчетливо демонстрирует, почему до сих пор граждане третьих стран и русскоязычные граждане Эстонии принимали такое незначительное участие в составлении интеграционных программ. Ведь мнение нашей общины, сформировавшееся без участия чиновников от интеграции, может очень сильно отличаться от официального, навязываемого нам эталона. Поэтому возникает резонный вопрос — что мы хотим получить в итоге — успешные рапорты о феерических победах, которых нет, или тяжелую повседневную работу, которая приведет к объединению нашего общества?
Как жители Эстонии, независимо от того, какой мы национальности и вероисповедания, мы заинтересованы в преуспевающей и благополучной стране. Мы не против интеграции; мы — за! Но именно в том понимании этого слова, в котором оно существует в международной практике (например, общины шведскоговорящих финнов и саамов в Финляндии). Мы не хотим, чтобы у нас выбивали почву из-под ног, лишая нас, наших детей, родных и близких национальной идентичности. Вот это нашим чиновникам от интеграции надо понять и принять в первую очередь. Эту идею необходимо принять как аксиому, на основе которой должна строиться разработка всевозможных программ интеграции с широким привлечением всех общин Эстонии. Это было бы самым лучшим и честным решением.
Кроме того, следует подчеркнуть еще раз, что подобные масштабные проекты с участием русской общины нужны, и мы рады, что они получают финансирование. Но планирование интеграционной политики, исходя из результатов исследований, не отражающих реального положения дел в общине, может привести только к дальнейшей дезинтеграции общества Эстонии.
