За солью и евро — в первых рядах

В каждой стране мира есть определенная группа паникеров, всплеск активности которых от случая к случаю наблюдает остальное общество. Частота и масштабность их проявлений во многом зависят от того, насколько стабильно государство и насколько оно пользуется доверием граждан. Но есть и иные факторы, которые определили то малоприятное обстоятельство, что в Эстонии, если так можно выразиться, в "группе риска" сильно преобладают русскоязычные жители.

Свежий пример: как отмечают все конторы по обмену валюты и банки, большинство из выстаивавших на днях длинные очереди для того, чтобы срочно обменять свои кроны на евро или фунты, составляли люди, говорившие по-русски. Почему они решили, что крона вот-вот будет девальвирована, а эстонцы не особенно разделяют их страхи? Ведь эстонские СМИ в последнее время много рассуждают о девальвации.

Все дело в том, что эстонское инфополе предоставляет широкий спектр информации и дает разные точки зрения практически по любому вопросу. И когда пресса поднимает вопрос о какой-то проблеме, она тут же дает слово местным политикам, чиновникам и экспертам. Большинство из которых по поводу девальвации высказались совершенно однозначно: "Этого не может быть!" И дали, на мой взгляд, исчерпывающие объяснения тому, почему крону в ближайшие годы не девальвируют и не пустят в "свободное плавание".

Дошла эта информация и до массовой русскоязычной аудитории, благо на сегодня у нас уже довольно много СМИ на русском языке. Но есть среди нас определенная группа специфически настроенных людей, которые живут своей, особой жизнью. Весьма нелегкой и, надо сказать, очень накладной.

Шестнадцать лет назад сгинул СССР, но до сих пор продолжают свою странную жизнь в виртуальном Советском Союзе так называемые "советские люди". Они обитают в параллельном инфополе, которое мало пересекается с информационном пространством Эстонии. Главным источником новостей для них служит Москва, прокремлевские СМИ и агентство ОБС — "одна бабка сказала" (но только "наша", "правильная" бабка!).

Они еще в начале девяностых ждали краха эстонской кроны, уже тогда вкладывали деньги в доллары и немецкие марки (более сообразительные) и в рубли (остальные). Со временем под давлением обстоятельств увлечение прошло, но не было забыто.

Бьюсь об заклад, среди тысяч паникеров, сметавших с прилавков магазинов в начале 2004 года соль крупного помола, было немало тех, кто нынче так же решительно хватает евро. Если кто не помнит, тогда главный источник информации для этих людей — российское телевидение — сообщил о том, что после вступления новых стран в Евросоюз там, как и во всем ЕС, будет разрешена к продаже только мелкая соль. Не помогло даже то, что в "Новостях Эстонии" на ПБК дали опровержение этой информации. Люди хватали десятки килограммов соли, которая из-за ажиотажного спроса подорожала до заоблачных высот. А вскоре после 1 мая 2004 года подешевела и до сих пор стоит намного дешевле, чем перед вступлением Эстонии в ЕС…

К счастью, таких людей относительно немного. Как показали суммы покупок валюты сверх обычной нормы, их от силы тысяч десять. Разумеется, кто-то воспользовался интернет-банками, но хочется верить, что среди пользователей интернета их тоже негусто. Во всяком случае, насколько мне известно, какого-то особого всплеска активности покупателей валюты через интернет в банках не отмечено.

То, что происходит с ними, не вина этих людей, это их беда. У них очень сложная, во многом оторванная от реалий жизнь. Если кто и повинен в такой ситуации, то наше государство. Многие годы русскоязычное информационное поле было им попросту заброшено, ставка делалась на то, что большинство овладеют эстонским языком, а другие эстонской политической элите до последнего времени были не особенно интересны. Вакуум заполняли те, кто потом внушал дезориентированным людям, что перенос захоронений и монумента с Тынисмяги — это кощунство, что памятник распилен и даже переплавлен, толкая тем самым жертв своей пропаганды на полицию. Тем более что и наши власти далеко не всегда были правдивы.

Что бы теперь ни предпринималось в попытках донести объективные сведения до этих людей, вряд ли они изменятся. Старшее и среднее поколение уже не откажется от своих привычек и слепой веры в информацию из своих любимых источников. И не раз на этом обожгутся, как и было до сих пор. Но у них есть дети и внуки, которые еще не успели закостенеть.