Юри Ратас — в интервью ”МК-Эстонии”: мой недостаток — неумение сказать ”нет”
Одним из главных политических итогов прошлого года стала смена правительства Эстонии. Кабинет министров возглавил Юри Ратас, который совсем незадолго до этого выиграл выборы на пост председателя Центристской партии. В интервью ”МК-Эстонии” глава правительства рассказал о микроклимате в стане центристов, военной истерии, будущем русского образования и о том, зачем он сам занялся изучением русского языка.
Еще в апреле 2016 года Юри Ратас претендовал на пост главы Эстонского олимпийского комитета. И едва не стал им, потому что Урмас Сырумаа обошел его в итоговом голосовании всего на один голос. История не терпит сослагательного наклонения, но все же. Возможно, если бы тогда победил Ратас, то сегодня он возглавлял бы ЭОК, а правящая коалиция оставалась бы прежней. И сам премьер-министр придерживается такого же мнения.
– Я полагаю, что с большой долей вероятности сегодня правительство было бы то же: социал-демократы, реформисты и IRL. Семь месяцев назад, как вы справедливо отметили, исход выборов в ЭОК был решен одним голосом. И если бы сложилось по-другому, в пользу моей кандидатуры, я бы, как и обещал, ушел из политики и приступил к работе в этой спортивной организации. Но вся эта история показала, что выборы — это очень серьезно, один голос многое решает, к выборам необходимо относиться серьезно. Можно вспомнить и о том, когда на выборах в Европарламент Центристская партия должна была получить три места, а в итоге, не досчитавшись шести голосов, одного места лишилась.
– Еще одним неожиданным итогом 2016 года стали выборы президента. Главой государства стала Керсти Кальюлайд, чья кандидатура вообще появилась лишь благодаря тому, что ни Рийгикогу, ни Коллегия выборщиков не смогли выбрать президента. При этом в рейтинге самых влиятельных политиков по версии газеты Eesti Päevaleht на первом месте стоит именно она, а вы как премьер-министр лишь на втором. Как вы сами относитесь к этому?
– Если Юри Ратас в качестве премьер-министра, члена Рийгикогу или, как было в свое время, на посту мэра Таллинна может сделать для одного простого человека или семьи Эстонии что-то имеющее значение, решить чьи-то проблемы, будь то социальная сфера или состояние тротуара, то для меня это более существенно, чем занимать места в рейтингах. Я действительно не придаю значения тому, на какой позиции в том или ином рейтинге я нахожусь. Гораздо важнее иметь возможность реально помочь людям в Вильянди или в Кохтла-Ярве, в Ласнамяэ или в Пирита. Полагаю, что политик не должен строить свою работу на основании рейтингов, зависеть от них, хотя на них постоянно смотрят и на них ориентируются.
Быть объектом шуток — это часть работы
– В самом начале вашей работы на посту премьер-министра вас критиковали за слишком общие фразы в интервью. В интернете даже появилась пародирующая вас игра ”Генератор обтекаемых ответов”. Вы в нее случаем сами не играли?
– Я не играл, не видел, но слышал о существовании игры. Думаю, что шутки на политические темы — это положительный момент.
– Вы на шутки не обижаетесь?
– Нет. Полагаю, что становиться объектом шуток — часть работы политика. Если у кого-то этот юмор вызывает улыбку, то пусть будет.
– Про вас также говорили, что вы ”немножко слишком хороший человек”. Мол, таким не место в грязных играх под названием ”политика”. Как вы сами считаете, что про вас можно сказать плохого? Каковы негативные черты вашего характера?
– Одним из своих недостатков я считаю неумение сказать в нужный момент ”нет”, отказать во встрече или обсуждении какого-то вопроса. А при такой должности многие хотят с тобой встретиться или что-то обсудить. Это в свою очередь перегружает рабочий день. К примеру, если первая встреча назначена на 7:30 утра, когда люди обычно еще пьют утренний кофе и только собираются выходить из дома, то думаю, что мои коллеги не обрадуются такому графику. На мой взгляд, это не очень хорошо, скорее негативный момент.
– Если говорить о длинных рабочих днях… У вас трое детей. Насколько удается уделять им внимание при таком плотном графике? Жена не сердится?
– Действительно, случается так, что когда я утром ухожу, дети еще спят, а вечером, когда я возвращаюсь, они уже в постели. Я их обнимаю или поглаживаю по голове, но во сне они этого не чувствуют. Что касается супруги, то я вообще не представляю, как можно быть женой Юри Ратаса и жить с ним. Поэтому я преклоняюсь перед ней. Она является связующим звеном, хранительницей семьи. Мой вклад значительно скромнее. Но выходные дни я стараюсь проводить с семьей. Перед Рождеством, например, мы ездили в лес за елкой. У нас в семье это традиция, которая пошла еще от моего отца. Последние 33 года так и происходит.
– А в баскетбол вам удается играть сейчас?
– Последний раз играл около месяца назад. Но стараюсь по вторникам ходить на тренировки. Надо бы играть, конечно, больше.
– В какой вы сейчас форме?
– Из десяти штрафных бросков заброшу в кольцо, я думаю, семь.
– Но это неплохой результат!
– Но и не слишком хороший.
Сависаар — знаковая фигура
– Какова сейчас роль Эдгара Сависаара в партии? Вы общаетесь с ним?
– С Сависааром мы встречаемся, общаемся, в последний раз это было в конце прошлой недели (интервью состоялось 20 декабря — прим. ред.). Роль Центристской партии в жизни страны и общества очень существенна. По моему мнению, партия смогла конкретно, смело и ясно вести диалог как с эстонцами, так и с русскоговорящими, в этом ее основная роль. И Сависаар является знаковой фигурой для партии, он 25 лет руководил ею. Наше желание — и впредь поддерживать его. И не только поддерживать, но и привлекать его к формированию политики партии.
– Вы все еще считаете, что он мог бы стать почетным председателем, даже несмотря на уголовное дело?
– Я неоднократно говорил об этом и самому Сависаару, и в СМИ. Не вижу ни одного другого кандидата на роль почетного председателя. Но сам он до сих пор не проявил интереса к этому предложению. Что же касается уголовного дела… Я сам окончил юридический факультет Тартуского университета. Основной принцип права основывается на презумпции невиновности — пока в судебном порядке вина не доказана, считать кого-то виновным нельзя. Я помню тот день, когда пришел на работу в мэрию, а вице-мэра Владимира Панова в наручниках выводили из кабинета. Позднее же оказалось, что он не виновен.
– А в каком состоянии сейчас партийные финансы, ведь из-за долговых обязательств вам даже приходится продавать штаб-квартиру Центристской партии в Старом городе?
– Да, мы переживаем непростые времена, поскольку в предыдущие годы были взяты непомерные обязательства. Да, мы решили продать штаб-квартиру, но без спешки. Вырученные средства покроют наши долговые обязательства. Так что, думаю, мы справимся. Могу всем нашим избирателям обещать, что партия не исчезнет с политической арены страны.
– Как прокомментируете слухи о том, что вы якобы даже подумывали о смене названия партии, чтобы освободиться от шлейфа различных скандалов и историй?
– Переименование партии — такой же абсурд, как если бы Юри Ратас обратился в ЗАГС с заявлением о смене имени. Я о подобном слышу впервые. Смею вас заверить, что пока я остаюсь членом и председателем партии, ее название не изменится.
Политика — искусство компромиссов
– Какова атмосфера внутри партии? В ней по-прежнему есть два противоборствующих крыла?
– Об этом действительно много говорят. Говорят о наличии двух, трех и даже четырех крыльев… Лучше всего ответ на этот вопрос дает то, что происходит на самом деле. Так, что мы сумели принять в Рийгикогу законопроект об изменениях в налоговой системе. С 2018 года не облагаемый налогом минимум вырастет до 500 евро, что позволит людям со средней зарплатой ежемесячно получать дополнительно 62 евро. Также мы приняли государственный бюджет, на голосовании за который вся фракция была единой, 27 голосов ”за”. И это лучшее доказательство того, что у нас нет двух крыльев, мы едины. Политика, программа, идеология партии остаются неизменными, такими, какими они были на протяжении последних 25 лет.
– Однако, войдя в правительство, пришлось если не отказаться от некоторых своих идей, то по крайней мере на время о них забыть. Например, почему ваша партия, которая всегда была против электронного голосования на выборах, сейчас на этот счет ничего не говорит?
– Да, наша партия была против э-выборов. На коалиционных переговорах это было озвучено, мы по-прежнему против. В коалицию входят еще соцдемы и IRL, и нам удалось достичь договоренности, что срок э-голосования будет уменьшен с шести дней до трех. И второй важный момент касается возможности поменять свое мнение. То есть если человек уже проголосовал, то изменить свое решение он больше не сможет. Политика — это искусство компромиссов.
– Почему вы поделили министерские портфели поровну, хотя центристы намного больше партнеров по коалиции?
– Я в политике уже 16 лет и многое повидал. Для нас куда важнее было вписать в коалиционный договор свои программные положения, чем количество портфелей. Принципиальной темой для Центристской партии остается тема образования, существенное значение придается тому, чтобы люди смогли больше зарабатывать, чтобы жизнь людей изменилась к лучшему. В системе гимназического образования на русском языке мы должны быть более гибкими, например, с известной системой 60:40. В ходе коалиционных переговоров мы смогли достичь соглашений, и они внесены в коалиционный договор.
Я русский бы выучил только за то…
– Согласно вашим договоренностям, сейчас русские гимназии могут выбирать: или сохранять систему 60:40, или после 12-го класса ученики должны сдать экзамен по эстонскому языку на категорию С1. Создается ощущение, что хрен редьки не слаще. Чем одно лучше другого?
– На сегодняшний день Закон об основной школе и гимназии позволяет органам местного самоуправления вносить свои предложения на рассмотрение правительства. Правительство в отдельных случаях своим решением может предоставить исключение.
Последний раз Таллиннское горсобрание обратилось к правительству с ходатайствами от четырех школ, чуть ранее были ходатайства от десяти школ. На коалиционных переговорах мы договорились о том, что в Нарве это могла бы быть одна школа, в Таллинне — три. Для них будут сделаны исключения.
Что все это означает? Это свидетельствует о том, что, с одной стороны, государство желает помочь учащимся повысить свой уровень владения языком, с другой стороны, оно дает возможность руководству школ не придерживаться рамок обучения по системе 60:40, а реально сосредоточиться на изучении языка. Если мой родной язык — русский, то я не должен изучать математику или физику на эстонском, реальные предметы должны изучаться на родном языке.
И у руководителей школ должна быть возможность гибкого подхода в обучении. Предполагаемые исключения как раз и предоставят такую возможность. Требование категории С1 начнет действовать через шесть лет. Если школам будет предоставлено право выбора (то есть исключение по ходатайству), то на С1 придется сдавать тем детям, которые сейчас только в седьмом классе, у них достаточно времени.
И также надо отметить, что если мы хотим, чтобы выпускники поступали в ТТУ, в Тарту, то и государство должно вкладывать больше — выделять соответствующее финансирование, мотивировать учителей и специалистов, выпускать больше учебников и рабочих тетрадей.
– Наше интервью проходит на эстонском языке, но я знаю, что вы существенно улучшили в последнее время свое знание русского и берете дополнительные уроки.
- (переходит на русский) Да, это верно.
– Зачем вам это?
- (продолжает по-русски) В Эстонии очень много русскоязычных, и я хочу лучше говорить на их родном языке. Это очень богатый язык. И мне кажется, было бы здорово, если бы живущие в Эстонии люди знали русский.
Не допущу истерии!
– С первого дня своей работы правительство оказалось под огнем критики из-за личности министра сельской жизни Мартина Репинского. Почему вы при поиске кандидата на это место вообще сделали выбор в его пользу?
– Репинский — частный предприниматель в области сельского хозяйства, с опытом работы, для меня это стало решающим фактором. К тому же Центристская партия всегда придерживалась мнения, что во власти должны быть представлены как эстонцы, так и русские, если мы имеем за собой и эстонского, и русского избирателя. Кроме того, Репинский родом из Ида-Вирумаа, и это наглядный пример того, как выросший там паренек может попасть в публичную политику. Пробыв на посту министра всего две недели, он успел провести множество встреч. Я поддерживал его. В итоге он сам сказал мне, что для того, чтобы партия могла идти вперед и развиваться, он должен уйти в отставку.
– То есть на него никто не давил?
– В правлении партии мы дважды серьезно обсуждали случившееся с Репинским. Но это было его личное решение. Он сам в восемь утра пришел в мой рабочий кабинет и объявил, что принял решение, покидает правительство, хочет привести в порядок дела на своей ферме, возвращается в Рийгикогу.
– Одной из самых горячо обсуждаемых тем в связи с вашим приходом к власти стал имеющийся у центристов протокол о сотрудничестве с ”Единой Россией”. Вы сами говорили, что в рамках этого документа никакой работы не ведется. Так почему бы его просто не расторгнуть, чтобы не давать повода для критики оппонентам?
– Этот протокол о сотрудничестве был подписан 12 лет назад. Его текст каждый может увидеть на нашем сайте keskerakond.ee. На момент подписания основная мысль заключалась в том, что два соседних государства должны сотрудничать в экономической и культурной областях. И полагаю, что сегодня в сфере культуры сотрудничество налажено на очень хорошем уровне. Конечно, за прошедшие 12 лет ситуация коренным образом изменилась. Но если говорить обобщенно, то я считаю, что два соседних государства должны жить по-соседски и ладить, будь этим соседом Финляндия, Латвия, Швеция или Россия.
– Какие темы для Эстонии будут главными в 2017 году? Если послушать большинство наших политиков, то все как один твердят о безопасности, как будто мы живем в состоянии перманентной военной угрозы…
– Прежде всего хочу отметить, что Эстония — мирное государство и все, кто живет здесь, должны чувствовать себя в безопасности. Я заверяю, что нет места никакой истерии, и я не допущу ее возникновения. Люди должны жить и работать, получать зарплату, заботиться о детях, а не слушать за завтраком, обедом и ужином, как им твердят о некоей опасности. Это во‑первых.
Во-вторых, я искренне желаю всем проживающим в Эстонии народностям, чтобы население нашей страны не уменьшалось, чтобы среда была такой, в которой хотелось бы жить и работать, чтобы не было так, как сейчас, когда молодежь уезжает из страны и не возвращается. Это та основа, которую должны создавать правительство и Рийгикогу, — единое государство, объединенная Эстония, а не так, что существует Таллинн, а что такое Причудье и где оно находится — неизвестно.
