Родственники убитого в Маарду парня боятся, что рецидивист вновь легко отделается
В самом разгаре суд над обвиняемым в убийстве Евгением Миронченко (44). Это — известная суду и полиции личность, неоднократно судимый мужчина, который сидел и за наркотики, и за торговлю людьми. Однако несколько раз он выходил раньше срока, и родные убитого Виктора Матюхина боятся, что и в этот раз суд даст ему меньше, чем полагается за столь тяжкое преступление, пишет "МК-Эстония".
Напомним, 8 марта 2010 года в перелеске в Маарду был убит 22-летний Виктор Матюхин. Дело было примечательно тем, что незадолго до смерти он застраховал свою жизнь на 1 000 000 крон (64 000 евро) в пользу своей ровесницы Анны Г. Женщина, мать на тот момент троих детей, состояла в интимных отношениях с Евгением Миронченко, который сейчас и обвиняется в убийстве.
Как рассказывал Витя родным незадолго до смерти, ему предложили подзаработать — оформить страховку, и затем через какое-то время будет инсценирован несчастный случай. ”Возможно, я на время исчезну. А потом заживем по-человечески!” — был уверен он. От миллиона ему обещали четверть.
Однако Витя, который не очень хорошо владел эстонским языком, не обратил внимания, что в договоре был только один пункт — ”смерть”. Ситуация осложнилась и тем, что о страховке случайно узнала его мама, которая вскрыла пришедший по почте из банка конверт. Мама стала уговаривать сына расторгнуть договор, тот все обещал это сделать. Но не успел…
В тот день, 8 марта, он шел на встречу с Евгением, поскольку ему обещали выплатить его долю. Но вместо этого его долго и изощренно избивали металлическим предметом, а затем выпустили две пули.
”Заговоришь — буду отрезать по одному пальчики твоих детей!”
После того, как нашли тело Виктора, Анну и Евгения задержали. Потом отпустили. Потом Миронченко снова задержали — но уже по другому делу. Спустя шесть лет после убийства дело дошло-таки до суда.
Сестра Виктора, Ольга Матюхина, поначалу не хотела комментировать ситуацию до окончания суда. Но видя, что Миронченко может снова выйти сухим из воды, решилась заговорить.
”Больше всего меня возмущает, что сейчас на скамье подсудимых сидит только Миронченко. Я убеждена, что 8 марта однозначно было групповое убийство, — говорит Ольга. — Миронченко один не смог бы затащить сильного спортивного парня, занимающегося кикбоксингом, в лес и истязать там его до полусмерти. А затем в одиночку таскать его полумертвое тело”.
Она уверена, что Миронченко в той компании был главным.
”Тем не менее, трое его приспешников выступают в суде всего лишь как свидетели, хотя один из них до сих пор в суд не явился, а другие два нагло врут, путаясь в показаниях. Алиби ни у кого из них нет, при этом все они говорят, что были с Мироном в ту ночь. За групповое убийство дают гораздо больший срок, и Мирон прекрасно это понимает. Думаю, что поэтому он их и покрывает”.
Ольга добавляет, что за то время, пока Миронченко был на свободе, он успел совершить несколько тяжких преступлений.
”За это время он мог влиять на показания свидетелей — некоторых он искал, чтобы запугать, — говорит она. — К примеру Аня, которая и должна была получить миллион, сейчас где-то скрывается, поскольку боится Миронченко. Она боится за свою жизнь и жизнь своих детей, потому что Миронченко обещал отрезать их пальчики и каждый день присылать ей по одному в конверте, если она скажет хоть что-то против него”.
По словам Ольги, Анна, с которой Миронченко несколько лет жил и с которой у него общий ребенок, настолько его боится, что для того, чтобы дать показания для суда, она ходила к нотариусу.
”Там все зафиксировали, и на суде прокурор их зачитывал, — рассказывает Ольга о возможности защиты свидетелей. — Аня там свидетельствует против Миронченко. Она четко описала, как он, рассказывая про момент убийства, говорил во множественном числе. И вспоминает, как Мирон ей рассказывал об убийстве Вити: ”Слышала бы ты, как хрустели его кости!”
И даже на скамье подсудимых, по словам Ольги, Миронченко пытается запугать свидетелей.
”Ни капли стыда и раскаяния! — возмущается она. — Он очень груб, путает свидетелей, всем своим видом показывая, что им несдобровать, когда он выйдет. Задает им нелепые вопросы. Если свидетель дает против него важные показания, то Миронченко нависает над перегородкой, смотрит в упор на человека, как бы начинает на него давить”.
Ольга боится, что Миронченко и в этот раз уйдет безнаказанным.
”У него с Аней трехлетний ребенок, который сейчас находится в детском доме, — говорит она. — И Миронченко намерен давить на жалость: мол, как он будет там, я как раз хотел собирать документы, чтобы его оттуда забрать. Также у Миронченко — язва желудка, и он если не при помощи ребенка, так хотя бы по здоровью будет пытаться скостить себе срок”.
Сам себе детектив
Возмущенная тем, что рецидивист может отделаться легким сроком, Ольга решила поехать в небольшой городок Азери, где родился и вырос Евгений Миронченко, чтобы собрать там информацию о нем и предоставить суду.
”Я поговорила с учителями, одноклассником, близким другом, которого он неоднократно грозился убить и стрелял в него, — описывает впечатления Ольга. — С соседями и другими людьми в Азери. Люди настолько его боятся, что было довольно сложно их разговорить. При этом они в шоке от его безнаказанности: давным-давно Мирон со своей шайкой ограбили инкассатора. После группового нападения один человек ослеп. Но Миронченко не наказали, дело закрыли”.
Также, по словам Ольги, когда Миронченко начинал свою криминальную деятельность, он был подручным какого-то авторитета.
”Потом тот уехал в Москву, а Мирон сколотил шайку из молодняка и стал сам промышлять, — передает она рассказы жителей городка. — Постоянно избивал людей. Одному из пострадавших ампутировали селезенку, парень уже много лет живет без нее. Он мне показывал шрам — на полтела. Парень тогда не подал заявление в полицию, потому что Мирон потом долго просил прощения, у него только-только родилась дочь, и он давил на жалость — как ребенок будет расти без отца”.
По словам других односельчан, Миронченко уже пытался провернуть дело со страховкой.
”Но тот парень отказался в последний момент, и по слухам Мирон его сильно избил и ”посадил” на деньги за то, что сделка не состоялась, — рассказывает Ольга. — Тот парень потом долго платил Мирону, опасаясь за свою жизнь. С ним мне, правда, встретиться не удалось — он не открыл дверь”.
Ольга попыталась разузнать и о семье, где вырос рецидивист.
”Про его маму говорят, что она была хорошей женщиной, очень любила сына и переживала за него. Много из-за него плакала. Потом очень сильно заболела и 4 года назад умерла, — рассказывает Ольга. — Про отца же говорят, что Миронченко те две недели, пока жил у него в Азери после УДО, регулярно его бил. Люди свидетельствовали, что Мирон при виде крови как будто звереет и начинает бить еще сильнее. Соседи видели и синяки, и то, как старика увозили на ”скорой”. Заживающие гематомы видела и я, когда разговаривала с отцом Миронченко. Отец, конечно же, отрицал, что сын его бил”.
Также от жителей городка Ольга узнала, что Миронченко постоянно крутился вокруг молодежи, которой вешал лапшу на уши.
”Схема такая: он с ними знакомился в местном баре, ”садился им на уши”, накуривал их травкой, затем говорил, что он их крыша и будет их защищать. Спустя какое-то время на парня нападали его подельники и избивали его. Человек шел к Мирону, тот обещал разобраться, а потом требовал с ”подзащитного” деньги. Так и зарабатывал”, — передает Ольга слова жителей Азери.
Она понимает, что все те, кто пострадал от рук Евгения Миронченко, боятся его. Боятся, что он выйдет и начнет мстить. Но очень просит людей все же писать в таких случаях заявления в полицию.
”Только вместе мы сможем оставить этого нечеловека в тюрьме до конца его дней!” — призывает она.
”Иди до конца”
”Сейчас мне постоянно снится мой брат, — говорит Ольга. — Он просит, чтобы я довела дело до конца, чтобы все были наказаны. Я даже не могу представить, что ему пришлось пережить в момент смерти. Эти звери ломали ему руки, ребра, челюсть, раздроблены кости головы, множественные гематомы на теле. Его избивали долго и мучительно. Потом выпустили две пули”.
Ольга говорит, что, как зачитывала прокурор из задепонированных показаний Ани, Миронченко ей рассказывал, как Витя ползал на коленях и просил их простить за то, что мама узнала о страховке.
”Хотя это произошло совершенно случайно, и Витя тут был не виноват. Пришел конверт из банка по почте, а мама вскрыла его и прочла”, — добавляет она.
Ольга намерена, если приговор окажется мягким по отношению к убийце и рецидивисту, подавать апелляцию. Сестра Вити только на суде узнала, что у нее, оказывается, есть возможность подавать на моральный и материальный ущерб, но для этого нужен отдельный адвокат. Моральный — так как после того, как это случилось, она, беременная, потеряла одного ребенка.
”При этом нам никто даже не сказал, что у нас есть возможность использовать государственного адвоката, который будет защищать наши интересы. Потому что прокурор только обвиняет, а если есть какие-то моральные и материальные требования, то нужен отдельно и адвокат”, — рассказывает о нюансах Ольга.
Она готова нанять лучшего в Эстонии адвоката, лишь бы все 4 человека, трое из которых сейчас проходят в суде как просто свидетели, получили свое наказание.
”Они говорят, что в ту ночь просто сидели в баре, но видеозаписи из бара, когда пришла полиция их смотреть, вдруг куда-то исчезли”, — рассказывает сестра Вити.
По ее словам, у полиции просто не хватило доказательств, поэтому трое из четырех, которые забили в ту ночь до смерти ее брата, теперь просто свидетели.
”Что же касается Миронченко, то у полиции есть его ДНК на теле Вити, плюс на его телефоне была в два часа ночи сделана фотография — ночь, фонарь и лес вокруг, — рассказывает Ольга. — Место очень похоже на то, где нашли Витю”.
Ольга вспоминает, что когда обсуждали на суде, выпускать Миронченко или нет, прокурор говорила о том, что он может быть опасен как для свидетелей, так и для других людей.
”На что Миронченко сказал: ”Если бы я хотел, я бы всех уже попереубивал!” — поражается его наглости и уверенности в собственной безнаказанности Ольга. — После чего у судьи, понятное дело, не было уже никаких колебаний, оставлять его под арестом или нет”.
А что касается Ани, то она миллион так и не получила.
”Она пошла за ним через неделю после убийства, — говорит Ольга. — Но ей, понятное дело, его не дали. А теперь Миронченко делает вид, что он вообще ничего про эти деньги не знал!”
10 мая назначено очередное судебное заседание, на котором начнутся уже прения. Вскоре после чего суд вынесет свое решение. Ольга надеется, что Евгений Миронченко хотя бы в этот раз не отделается смешным сроком.
