Что именно является главной причиной разницы в продолжительности жизни, точно сказать никто не может. Можно лишь предположить, что это складывается из-за разных жизненных ценностей, разного дохода. Можно спекулировать и на том, что не все врачи идеально понимают жалобы пациентов на другом языке, или даже апеллировать к тому, что русскоязычные аннотации к лекарствам долгое время были недоступны.

Дискриминация и менталитет

Председатель палаты представителей национальных меньшинств Рафик Григорян считает, что все дело именно в национальности.

”Этот факт имеет прямое отношение к национальной политике государства. Долгие годы именно эта часть населения являлась объектом постоянной дискриминации. По таким жизненно важным показателям, как условия и уровень жизни, по трудовой занятости и благосостоянию, по уровню доходов и образования, по участию людей в общественной жизни и т. д. неэстонцы существенно уступают эстонской части общества. Все это не может не сказаться на их самочувствии и продолжительности жизни”, — считает Григорян.

А вот переехавший в Эстонию из России публицист Андрей Кузичкин, который по своему первому образованию является биологом, выделяет и другие причины, например, менталитет.

”Если вы посмотрите статистику по России, то там гибнет много молодых мужчин в возрасте от 16 до 36 лет. Причина — традиционная русская бесшабашность, чреватая высоким травматизмом на производстве и в быту. И вот эта высокая доля погибающих в возрасте максимальных генеративных возможностей резко снижает средний возраст дожития (продолжительность жизни) по всей популяции, и снижает в том числе рождаемость”, — считает Кузичкин.

Просто живем хуже

О разных условиях и позициях говорят и аналитики Департамента статистики.
”Короткую продолжительность здоровой жизни неэстонцев можно обосновать тем, что у них ниже доход, которого не хватает на должное лечение, здоровую еду и платные тренировки, а также все это может влиять и на моральное здоровье (большой риск впасть в депрессию). Они чаще эстонцев живут в социальной изоляции, которая не способствует развитию здоровой и долгой жизни”, — комментирует специалист департамента Ану Отс.

Политик, старейшина Пыхья-Таллинна Раймонд Кальюлайд считает, что государству надо серьезно задуматься над разницей в качестве жизни эстонцев и русских у нас в стране. При этом он отмечает, что русские — эмоциональный и открытый народ, который поддерживает друг друга в любой беде, в отличие от закрытых эстонцев.

Рафик Григорян указывает на то, что даже магазины, в которых люди покупают еду, у русских и эстонцев разные.

”Вот медики говорят, что на самом деле избыточный вес, связанный с эндокринными нарушениями, имеет лишь 1% населения. Остальные 99% — последствия от нарушения работы функции пищеварительной системы, — приводит пример Григорян. — То есть фактически речь идет о некачественном питании. Но качественные продукты стоят дорого и недоступны именно для русскоязычных людей. Как показали исследования, эстонцы предпочитают ходить в Selver, Prisma и Stockman, а неэстонцы и пенсионеры отовариваются в Maxima и Säästumarket”.

Хотя Андрея Кузичкина и вовсе смущает цитируемое исследование из-за своего метода выборки и анализа.

”Я, например, как человек, который долгое время занимался статистическими методами в биологии, совершенно не уверен в корректности подобного рода исследований. Я плохо представляю, какую выборку нужно взять и по каким параметрам определять возраст дожития, чтобы установить точную корреляцию между национальностью и продолжительностью жизни. И мне очень трудно представить, как рекомендации врача или аннотация к лекарству могут повлиять на долголетие. Это очень индивидуально”, — подчеркивает он.

Бывает всякое

Этой осенью местные СМИ пестрили заголовками о том, что в Ида-Вирумаа из-за ошибки врача умер пациент. Оба русские. Если бы кто-то из них был эстонцем, то, возможно, заголовки были бы куда более провокационными, и эту историю вспоминали бы еще долго. А так этот случай как бы отрицает вариант, который у многих на устах: мол, врачи-эстонцы плохо лечат русских, поэтому вторые и живут меньше.

”Языковая коммуникация в той ситуации в Ида-Вирумаа не спасла, — отмечает Андрей Кузичкин. — На здоровье и продолжительность жизни влияют эндогенные и экзогенные факторы. Эндогенные — это генетика. Экзогенные — это фактически образ жизни, включая состояние атмосферы, набор продуктов питания, качество питьевой воды и т. д., и т. п. Если человек не пьет, не курит, хорошо питается, спортом занимается и имеет хорошую наследственность — ему гарантирована долгая жизнь вне зависимости от национальности (исключаем ДТП и прочее)”.

Государство должно помогать

Демограф Лууле Саккеус говорит, что, тем не менее, средняя продолжительность жизни неэстонцев последние 10 лет быстро увеличивалась.

”Вместе с тем разница между мужчинами и женщинами в обеих языковых группах уменьшилась”, — отмечает демограф.

По ее мнению, причиной повышения продолжительности жизни стало уменьшение смертности среди молодого поколения. Но различия по национальному признаку все же существуют.

Лууле Саккеус говорит об исследованиях последних 10 лет, которые показывают, что мужчины-эстонцы стали быстрее выздоравливать и их продолжительность здоровой жизни (без болезней или операционных вмешательств) выросла на 12%. У женщин-эстонок улучшение показателя здоровой жизни составило 9%.

А вот у неэстонцев ситуация обстоит иначе. Самый высокий показатель здоровой жизни у мужчин был в 2009 году, но потом упал и стабильно оставался на низком уровне — 51,5 года. У женщин-неэстонок это лишь 51,3 года.

”Исследования показывают, что больше всего на здоровую жизнь влияет сам образ жизни человека. Долгие вредные для здоровья привычки имеют влияние на уровне целого народа. Главные критерии тут уменьшение активности, нездоровое питание, чрезмерное употребление алкоголя и курение”, — считает Лууле Саккеус.

Рафик Григорян из палаты представителей национальных меньшинств считает, что государство должно создавать необходимые условия для здоровья населения.
”В этом плане государство у нас недорабатывает. Неслучайно доля расходов на здравоохранение в ВВП Эстонии годами не превышает 6%, что является самым низким показателем в странах Организации экономического сотрудничества и развития. Постоянно не хватает средств на здравоохранение, а численность больничных мест на тысячу жителей в Эстонии все время снижается, — перечисляет Григорян. — Из-за всего этого медики вынуждены даже бастовать, чтобы привлечь внимание общественности к этой проблеме”.