Горные инженеры: построенные на шахтах муниципалитеты Северо-Востока находятся в экологической блокаде

Экологическая блокада — это не частное определение, оно присуще всем пяти горнопромышленным городам Северо-Востока Эстонии, где базируются сланцехимические и энергетические производства, присуще землям, озёрам и многим хозяйственным объектам, дорожно-транспортным коммуникациям и водоносным горизонтам, довольно плотно размещённым на территории региона.

В основе экологических угроз лежит горная разработка и химико-энергетическая переработка горючих сланцев.

Характерно, что о нарушениях условий и требований природопользования месторождений были осведомлены в течении многих прошлых десятилетий специалисты и владельцы сланцевых производств, администрации городов, волостей и, разумеется, обширная структура министерства Охраны окружающей среды. Однако, складывается впечатление, что все ждали случая и событий, когда последствия нарушений станут неотвратимыми, а поток жалоб и требований терпящих бедствие возрастёт до критического. Это убедительно можно продемонстрировать на примере города Кохтла-Ярве.

Ненадежное основание

Западная и восточная части города стоят на охранном сланцевом пласте. Глубина залегания сланца — небольшая (до 20 м), поэтому прочностные характеристики пласта ослаблены. С северной стороны в 1916 году были открыты карьерные и шахтные разработки сланца, введена в эксплуатацию сланцехимическая фабрика. Спустя четыре года война остановила эти разработки. К 60-м годам к границам города с юга подошли горные работы трёх шахт, на его западной границе началось строительство газогенераторов сланцехимического завода (нынешний VKG). В полутора километрах от восточной части города в 1922 году вошла в эксплуатацию шахта ”Кукрузе”. Выработки этой шахты дотянулись до границы Кохтла-Ярве.

В итоге ненадёжное основание, на котором стоит Кохтла-Ярве, оказалось в кольце затопленных шахт, а в его границах разместились плохо рекультивированные карьер и шахта, а с восточной границы угрозу создает горящий террикон Кукрузе.

Можно, разумеется, недоумевать, почему эти угрозы возникли и укрепились, но они были очевидны в течение прошедшего столетия не одному поколению специалистов сланцехимических производств и городской администрации.

Не вдруг стало понятно, что и старые шахты, и шахты 60-70 годов не гарантируют вечной незыблемости. Провалы происходят и в городской черте, а коксозольные отвалы VKG и террикон Кукрузе могут ещё многие десятилетия отравлять воздушное пространство и горизонты питьевых вод. Наконец, экологические угрозы в границах месторождений сланца это не локальные события.

Вряд ли администрациям Кохтла-Ярве и волости Кохтла, где нет штатных специалистов горного дела и химических производств, следовало передавать заведомо экологически опасные объекты лишь только потому что они расположены на территории этих административных подразделений. Но ведь передали и те безропотно приняли. В багаж городских земель теперь уже вошли залежи фенольных болот.

Интерес представляет мера ответственности самих сланцевых и сланцехимических производств. К примеру, Еnefit Kaevandused в связи с возросшим потоком жалоб на участившиеся провалы, заказало специалистам ТТУ исследование на разработку проекта типизации подработок и возникших на них разрушений поверхности земли. Учёные, очевидно, займутся не поиском причин и решений, предупреждающих разрушения, а решением вопроса, как минимизировать затраты по проекту их ремонта.

Опять же непонятно, насколько глубоко заинтересован в изыскании причин загрязнения фенолами водозабора питьевой воды поселка Ору Департамент охраны окружающей среды. Три года питьевая вода подавалась водовозками. Построили новый (10 км) водовод, а причина появления загрязния так и осталась нераспознанной.

Если в ближайшее десятилетие столь активно проявят себя и продолжат свою деятельность подземные и поверхностные источники разрушения недр и поверхности города Кохтла-Ярве, прогноз его деятельности и тем более развития станет в полной мере предсказуемым, печальным.

При этом следует учесть, что перспектива градообразующего сланцехимического предприятия VKG по многим признакам определяется европейским рынком углеводородных топлив.

Как видно, большого резерва времени на разработку оптимального плана деятельности и развития Ида-Вирума, прежде всего, сланцевых городов и земель региона не появится. Надо полагать, стратегия дальнейшей деятельности городов и волостей Северо-Востока Эстонии должна быть многовариантной задачей со сложнейшим эколого-экономическим содержанием. К сожалению, в опубликованной программе развития города Кохтла-Ярве такой подход отсутствует.

Как же нужно решать экологические проблемы в Кохтла-Ярве?

Проблемы экологии и перспективы использования природных ресурсов не могут обсуждаться без ведома и функционального участия администраций, хотя в Эстонии промышленными сферами работающие в них компании, собственники недвижимости. Вот поэтому в Ида-Вирума появились и отравляют своими отходами города, посёлки и хутора промышленные фирмы, которые в большинстве случаев оказываются безответственными за экологические угрозы.

Вот мнение по этому поводу двух эстонских профессоров, К.Лайгна и Э.Иоосепа, исследовавших экологическое состояние земель и недр трёх горных отводов (шахты ”Ахтме”, ”Виру” и ”Эстония”) в 1989 году: ”В таких условиях (мера ответственности за экологию) возникла парадоксальная ситуация, где временные пользователи недр оказались полноправными хозяевами земли и воды, первичных ценностей земледельцев, обрабатывающих землю здесь в течение тысячелетий”.

Надо, наконец, исходить из того, что экологического чуда, к примеру, на городских землях Кохтла-Ярве (62 квадратных километра) не случится — не проявят свою инициативу ни государство, ни сланцевые фирмы, чтобы приступить к нейтрализации горящих коксозольных отвалов (более 1 млн кубометров) в границах города, или к восстановлению нарушенных горными работами (1916-1922 гг) более 70 гектаров его территории в восточной части.

Именно администрация Кохтла-Ярве должна подготовить эколого-экономическое обоснование и определить реальность наступивших экологических угроз, а затем обратиться к правительству с обоснованными предложениями. Именно так решается рассматриваемая аналогичная кохтла-ярвеской экологическая проблема в угольных и рудных регионах Германии, Англии и других европейских стран. Дело только в том, что в европейских горнодобывающих странах средства на производство восстановительных работ в полях отработанных шахт и карьеров накапливаются с первого года их эксплуатации, а на эстонских месторождениях сланца таких источников инвестирования не существует, поскольку коммерческую прибыль головных сланцевых производств успевают ежегодно распределять на разные нужды, но не на восстановление разрушенной природной среды.

Из каких трёх решений можно было бы исходить в проекте восстановления природной среды в Кохтда-Ярве и прилегающих к нему земель.

Во-первых, необходимо организовать картографическую съёмку способом аэроглубинного (до 200м) зондирования территорий города, складов твёрдых отходов и водоносных горизонтов. Цель — изучение физического состояния горного массива на заданных глубинах, анализ направлений и качества миграционных вод.

Во-вторых, нужно разработать эколого-экономическое обоснование производства всего комплекса восстановления экологии природной среды города, произвести изыскание источников инвестиций, принять организационные решения по производству долгосрочных работ.

В-третьих, было бы экономически оправдано создание восстановительной горно-строительной базы, работающей по утверждённому правительством техническому заданию. Администрации города Кохтла-Ярве и пограничных с ним волостей должны были бы выступить в качестве заказчиков всего комплекса восстановительных работ.

Разумеется, согласовать и реализовать эти решения — задача сложная, но, не решив её, пытаться развивать город в долгосрочной перспективе, нереально.