Татьяна Жданок: страх за безопасность Эстонии — провокация с целью оправдать оборонные расходы
Латвийский евродепутат Татьяна Жданок в интервью журналисту Eesti Päevaleht Мадису Вайкмаа сказала, что опасность для стран Балтии представляет не Россия, а люди, недовольные тем, что их дискриминируют.
После начала войны на Украине, многие эстонцы боятся за безопасность своей страны.
Я считаю, что это искусственно созданная проблема, вдохновленная какой-то провокацией, чтобы оправдать необходимость еще больше расходовать на вооруженные силы.
Другими словами, Россия не представляет опасности для стран Балтии?
Опасности со стороны России по отношению к странам Балтии нет. Опасны люди, которые недовольны дискриминацией.
Значит, в Эстонии проблемой являются проживающие здесь русские, которые недовольны тем, что русский не является государственным языком, что у них нет гражданства и возможности получать образование на родном языке?
Они должны бороться за свои права, как мы боремся в Латвии. Еще один вопрос — двойные стандарты: другие меньшинства уважают значительно больше, чем русских.
Есть ли для Эстонии смысл создавать отдельный русскоязычный телеканал, который конкурировал бы с российскими каналами?
Вы никогда не добьетесь того же качества. Ведь вам нужны журналисты и т.д. Что же касается эстонских и российских СМИ, то информация действительно разная, так как идет инфовойна. Меня это не удивляет.
Если проживающий в Эстонии русский начал бы смотреть российские и эстонские каналы, то это были бы два разных мира?
Именно. Но российские каналы смотрят также латыши и эстонцы.
В 1999 году мы при поддержке Совета Европы провели проект, в рамках которого двое журналистов из России и двое журналистов из Латвии писали новости, а потом в телепередаче обсуждалось, как они освещали и интерпретировали события. С помощью этого стало возможно продемонстрировать, насколько по-разному одни и те же события представляют себе в Латвии и России. Уже тогда это сильно отличалось.
Если бы можно было выбирать между телеканалом, образованием на русском языке, русским как государственным и сокращением количества неграждан, то что из этого нужно было бы сделать?
Приоритетом могло бы быть устранение причин недовольства. Я более 20 лет во время интервью с дипломатами — может быть, даже шпионами — и журналистами должна была отвечать на один вопрос: почему нет больших протестов, если русское меньшинство так сильно дискриминируют?
Я отвечала, что русские не такие, что они тысячами будут выходит на протест, если, например, сокращаются расходы государственного сектора. Мы можем долго терпеть, но есть граница, при переходе которой последует реакция. В Латвии эта реакция вылилась в протесты в 2003 и 2004 году, когда в силу вступил новый закон об образовании, согласно которому в школах Латвии можно было учиться только на латышском языке. В результате нашего противостояния [однопартийцы Жданок подали в конституционный суд Латвии] был наконец достигнут компромисс для латышского и русского языков — 60 : 40.
В Эстонии подобная реакция произошла в 2007 году.
______________________________________________________________________________
В интервью Жданок также рассказала, как побывала на референдуме в Крыму, который, по ее словам, был выражением воли народа. Она отметила, что по ее мнению, на Украине воюют добровольцы, приезжающие не только из России. На вопрос о том, вооружает ли их Россия, она ответила, что с таким же успехом можно сказать, что Америка поставляет оружие. "Это война нового типа. Есть частные армии. Если такие есть в США, которые участвуют в нескольких конфликтах, в том числи и на Украине, то я предполагаю, что некоторые вооруженные добровольцы могут действовать и на российской стороне. Но доказательства того, что государство — в качестве государства — участвует в военном конфликте, нет", — отмечает она.
