ЧП в опорном центре: прием ванны обернулся для мальчика-инвалида кошмаром
В каком-то смысле 15-летний Тоомас является обычным подростком — ему нравится картошка-фри, чипсы, компьютеры и iPad, пишет Eesti Ekspress. Но в целом его жизнь все-таки другая. Мальчик появился на свет с тяжелым поражением мозга, его рост всего 143 см, а вес 22 кг. Он не разговаривает, его умственное развитие остановилось где-то на первом году жизни. Тоомас не ходит, не встает с инвалидной коляски и вынужден носить подгузники. Ему постоянно необходима помощь.
Несмотря на это, его мама Хелена Вассар, которая, помимо всего прочего, является председателем Пылвамааского общества родителей детей с ограниченными возможностями, не жалуется. Напротив, она уверена, что в сегодняшней Эстонии и с особыми детьми можно жить полноценной жизнью. ”По крайней мере до той поры, пока неожиданно не произойдет несчастье”. — говорит женщина.
Ожоги видели, но скорую вызвать не стали
13 мая во второй половине дня Хелене позвонили из Тартуского опорного центра Маарья для детей с ограниченными возможностями. Тоомас посещает Тартускую спецшколу Маарья, а в течение учебной недели проживает в находящимся рядом со школой центре. На том конце провода сказали, что с Тоомасом произошел несчастный случай. На просьбу матери вызвать скорую помощь, ответили, что все произошло еще за день до этого.
Сейчас, полтора месяца спустя, никто точно не знает, что же тогда произошло. Одно известно доподлинно: находясь в центре, Тоомас очень сильно обжегся.
По версии директора центра Хелле Кянд, был обычный банный день и работник посадил Тоомаса в ванну. Так как мальчик сам мыться не может и его приходится постоянно поднимать и всячески помогать ему, работник, приподнимая или двигая мальчика, мог случайно задеть кран так, что из отверстий по бокам ванны на мальчика стала капать вода.
Бедро и рука мальчика покраснели, но работник неверно расценил покраснения и не стал ничего предпринимать.
Следующую ошибку, по словам Кянд, которая является детским врачом, совершила она сама, осмотрев на следующее утро Тоомаса, но недооценив повреждения. Скорую, по крайней мере, вызывать не стали. Вместо этого мальчика отправили в школу, где он заснул. Учитель стал перекладывать его на диван и лишь тогда заметил ожог, который к тому времени выглядел ужасно.
Персонал начал действовать, связался с мамой и мальчика стали лечить. Проведенное в Пылва лечение результатов не дало, и было решено ехать в больницу в Тарту, где выяснилось, что на самом деле ткани уже отмерли, необходима операция и пересадка кожи.
Но беда не приходит одна — в больнице подросток заразился стафилококком, к счастью, не самой тяжелой его формой.
Полтора месяца спустя Тоомас идет на поправку — пересадка удалась, стафилококк отступает.
Мама мальчика не хочет никого винить в случившемся. Единственное, на что она злится, так это на то, что работники центра не отреагировали сразу и не вызвали скорую.
Директор не отрицает вины центра, она провела с работниками беседу. ”Это работа, где ты учишься всю жизнь”, — говорит она.
Системе нужна гибкость
Обе женщины сходятся в том, что система поддержки людей с ограниченными возможностями в Эстонии в нескольких местах по-прежнему является негибкой.
Например, когда мальчику исполняется 15 лет, он юридически перестает быть ребенком, и при предоставлении больничного и пособия по уходу его рассматривают как взрослого. То, что этот мальчик нуждается в намного большем внимании, чем пятилетний, эстонскими законами в расчет не берется.
Возрастные рамки устанавливают также больницы и Больничная касса, диктуя, может ли мать находиться с ребенком в больнице и кто за это платит.
Несмотря на это, повторяет Хелена, в Эстонии возможно нормально жить, имея на руках ребенка-инвалида. Очень важна поддержка семьи и понимающий работодатель.
”К счастью, у меня это есть”, — говорит она.
Денежная помощь же не очень большая — государство выплачивает 80 евро пособия по инвалидности в месяц, а самоуправление еще 50 евро. Существуют спецшколы, лагеря, проходят различные мероприятия, помогают и местные самоуправления, хотя во многом нужна инициатива самих родителей.
„Но когда случается нечто непредвиденное, как сейчас, сразу понимаешь, по какому тонкому льду ты ходишь. Как многие законы и правила на самом деле не видят разницы между обычным 15-летним мальчиком и 15-летним мальчиком с тяжелой степенью инвалидности”, — подытожила женщина.
