Журнал "Дипломатия": Регион Балтийских и Северных стран в контексте будущего европейского рынка СПГ
Сжиженный природный газ (СПГ) может стать ключевым альтернативным источником поставок на фоне серьезного дефицита трубопроводного газа по всему ЕС. Тем не менее, чтобы эта идея успешно стала реальностью, ЕС необходимо разработать общую европейскую стратегию использования СПГ, основанную на едином подходе и единой структуре.
Если в Западной Европе рынки СПГ в целом функционируют эффективно, то чем дальше на восток, тем хуже ситуация: страны западной части ЕС достаточно много инвестировали в строительство терминалов и станций регазификации, тогда как страны Центральной и Юго-Восточной Европы, — особенно в Балтийском регионе, — все еще стараются ликвидировать зависимость от единственного поставщика газа, присоединиться к газотранспортной сети ЕС и, наконец-то, стать одним из игроков на энергетическом рынке.
Европа в целом еще не обладает необходимым оснащением для перехода к максимально возможным объемам импорта СПГ, поэтому регионы Центральной и Юго-Восточной Европы по-прежнему изолированы от основных точек импорта СПГ. Политическая подоплека того, что трубопроводы ведут исключительно в Россию, подтолкнула некоторых лидеров к поиску альтернативных источников поставок газа. Лозунг ”нам нужен СПГ” стал популярной идеей и беспрецедентно быстро распространился среди политиков в регионах Балтии, Центральной и Юго-Восточной Европы. Будущее системы торговли СПГ весьма значимо и с экономической, и со стратегической точки зрения, поскольку это должно ослабить монопольную власть России.
Напротив, подход Западной Европы к СПГ основывается на идее о том, что ”мы будем покупать СПГ, когда сможем оптимизировать процесс закупки”, и это подчеркивает ключевое различие энергетических секторов по ЕС. СПГ, как флагман растущей гибкости на мировом энергетическом рынке, стал для газовых развязок Западной Европы способом поддержания ликвидности и, таким образом, обеспечения конкурентного ценообразования. Ликвидность, а, следовательно, гибкость газового рынка зависит от двух факторов: 1) простоты транспортировки, что требует наличия инфраструктуры для перемещения и распределения газа, а также для борьбы с закупоркой трубопровода; 2) возможности хранения газа, что помогает сгладить сезонные колебания объемов поставок и уровня спроса.
При наличии СПГ, лидирующие игроки на энергетическом рынке могут быстрее реагировать на изменения спроса или цены на газ: когда цены низкие или спрос недостаточен, они могут накапливать газ и перепродавать его позже, когда это будет выгодно. Многие страны западной части ЕС (напр.: Бельгия, Франция, Италия, Португалия, Испания и Великобритания) именно таким путем стали лидирующими организаторами сделок. Испания, — крупнейший трейдер в Европе на этом рынке, — заработала значительную прибыль на перепродаже СПГ в момент, когда мировые цены на газ достигли своего пика, а спрос на внутреннем рынке рванул вверх.
Конечно, реагировать на рыночные тренды не всегда просто. Кризис с атомной станцией Фукусима в Японии стал причиной скачкообразного роста спроса на природный газ на азиатском рынке. В итоге, недостаток предложения на рынке привело к простою большинства европейских газотранспортных установок, используемых для импорта СПГ (в 2013 году они использовались лишь на 23% от проектной мощности). Тем не менее, начиная с середины лета 2014 года разрыв между уровнем цен на природный газ в различных частях мира сократился до самых минимальных показателей с 2010 года (см. график), а колебания спроса в Азии в сочетании со всеобъемлющим ростом поставок вызвало ценовую конвергенцию. Новые проекты по экспорту СПГ в Австралии, по 50% из которых пока не подписаны контракты, могут обеспечить дополнительные поставки на спотовый рынок. В сочетании с надвигающимся увеличением экспортного потенциала США это может означать конец периода дефицита газа и очередное возвращение азиатских цен к европейскому уровню. Что, в свою очередь, повысит доступ к объемам СПГ в Европе.
В некоторых частях Европы у спотовой и форвардной торговли СПГ есть определенное будущее, но ЕС все же нужно связать и более глубоко интегрировать друг с другом центры торговли газом в различных частях Европы (т.н точки балансирования). В целом, национальные энергетические рынки в странах ЕС отличаются и по объемам потребления газа, и по объемам спроса.
Для Эстонии и других стран в регионе такая ситуация — опорная точка в процессе обеспечения конкурентного ценообразования. Соответственно, одна из ключевых целей Балтийского региона — добиться конкуренции на рынке СПГ, что является критическим шагом в направлении к унификации региональных газовых рынков. Подобная ключевая цель в регионе Балтийских и Северных стран уже была успешно достигнута на рынке электроэнергии — после того, как Эстония, Латвия и Литва присоединились к энергорынку ”Nord Pool Spot”.
Чтобы обеспечить поставки СПГ в район Финского залива и Рижского залива, Балтийским странам необходимо сначала завершить строительство инфраструктуры. Литва сделала это первой: в декабре 2014 года она приняла первые грузы на только что открытом плавучем терминале сжиженного природного газа в Клайпеде. Таким образом, Литва, наконец, диверсифицировала поставки природного газа и сократила политическое влияние ”Газпрома”. Однако, слишком мала не только первоначальная мощность терминала (0,5 миллиардов кубометров в год) — в контексте всего региона в целом слишком незначительной можно считать даже мощность в 2 миллиарда кубометров в год, на которую планируется выйти после расширения терминала и доработки соединительного газопровода с Латвией (и, следовательно, косвенно и с Эстонией). Поэтому все это не может привести к ”эффекту избытка”.
Тем не менее, решить эту проблему и создать более крупный рынок может запуск польского СПГ-терминала в Свиноуйсце в 2016 году и завершение строительства газопровода ”GIPL” в Литву. Тот факт, что даже Украина после проведения необходимой модернизации соединительного газопровода планирует импортировать СПГ с польского терминала, свидетельствует об уровне рыночной ликвидности, ожидаемой в регионе после завершения проекта в Свиноуйсце. Но по отдельности ни Клайпеда, ни Свиноуйсце не смогут изменить ситуацию в регионе при отсутствии двух факторов: 1) большего объема трансграничной торговли после запуска терминалов; и 2) наличия правовой основы для спотовой торговли.
Список балтийских начинаний в сфере СПГ не ограничивается лишь Клайпедой и Свиноуйсце. После трехлетней борьбы между Эстонией и Финляндией относительно того, у кого должен находиться терминал, обе страны, наконец, решили развивать проекты по строительству своих собственных небольших терминалов, а также, возможно, еще одного более крупного регионального терминала. Можно прогнозировать, что в регионе Балтийских и Северных стран будет развиваться торговля небольшими объемами СПГ, которая в основном будет покрывать потребности местных предприятий, а также обеспечивать бункеровку. Но в то же время, это все-таки будет снижать общий объем российского газа в снабжении региона. Позитивный аспект подобной торговли небольшими объемами СПГ заключается в том, что он не предполагает наличия подключения и делает торговлю крайне гибкой. Подобный подход позволяет, в частности, обслуживать промышленных потребителей, расположенных близко к побережью.
Литовская компания LitGas уже объявила, что рассматривает возможность по открытию в верхней части терминала в Клайпеде бункеровочного бизнеса совместно с норвежской компанией Statoil. Финляндия планирует с помощью небольших СПГ-терминалов покрыть 25% процентов внутреннего спроса, а это является значительным показателем, учитывая, что сейчас 100% спроса покрывается за счет импорта из России. Проекты по строительству СПГ-терминалов в Манга (с запуском в 2017 г.), Пори (2016) и Раума (2017) в Финляндии, а также в эстонском Мууга (2017), планами по реализации которых занимается мировой гигант Vopak, — это только первые шаги по развитию подобного рынка.
Skangas, основной инвестор проектов в Манга и Пори, уже забронировал отгрузку из бельгийского терминала Zeebrugge, одного из самых загруженных в Европе. Рынок Финляндии и Балтийских стран с потенциалом в 10 миллиардов кубометров будет достаточно большим, чтобы способствовать строительству одной или нескольких газотранспортных развязок для трубопровода Balticсonnector, а значит и будет обладать необходимым потенциалом для привлечения поставок СПГ по доступной цене. Географическая близость Финляндии и Эстонии к главным местам спотовой торговли и газотранспортным развязкам в Европе (напр.: ZTP в Бельгии, TTF в Нидерландах, Gaspool в Германии, NBP в Великобритании) могла бы, по меньшей мере, означать более низкую плату за морскую перевозку СПГ. Почему бы не воспользоваться такой возможностью?
Виртуальной платформы спотовой торговли, которая могла бы привлечь балтийских энергетических трейдеров на северо-западный спотовый рынок, пока еще не существует. Однако, быстрый запуск такой платформы мог бы представлять значительный коммерческий и политический интерес. Ведущие политические силы в Балтийских странах, а также в более отдаленных регионах пытаются усилить свои позиции на прямых переговорах с ”Газпромом” по поводу заключения долгосрочных контрактов. В Давосе президент Литвы ясно заявила: ”Мировые тенденции показывают, что эра газопроводов закончилась”. Пока это, может быть, является преувеличением, но, тем не менее, речь идет о ясном сигнале, что страны и компании готовы адаптироваться к новым источникам поставок и войти на новые рынки, наподобие рынка СПГ. Учитывая грядущие американские проекты по экспорту СПГ, объемы поставок СПГ в Европу (напр.: Францию, Испанию и Великобританию) на гибких условиях, то есть без контрактных обязательств, в 2015 году имеют потенциал к росту. И ожидается, что эта тенденция продолжится в 2016 году. Европейские политики вместе с частным сектором должны приложить все усилия к тому, чтобы эти позитивные шаги стали бы основой для развития функционирующих рынков и торговых платформ по всему Европейскому союзу, особенно в ранее изолированных областях, таких как Балтийские страны.
Текст опубликован в рамках сотрудничества портала Delfi и журнала Diplomaatia. Оригинал статьи — здесь.
