Рейльян: У нас много общих дел

Что бы ни говорили скептики и озабоченные националисты, но сегодня трудно преувеличить роль и долю русского населения в строительстве эстонской государственности и общества.

Представители русской диаспоры заметно участвуют в деловой жизни Эстонии, в развитии ее науки и культуры, а тем более — спорта. И лишь участию в политике и в управлении государством почти на всех его уровнях русскому населению практически отказано. Что думают об этом сами эстонские политики и руководители? Сегодня наш собеседник — лидер "Народного союза", министр окружающей среды Виллу Рейльян.

 — Господин министр, каковы с вашей точки зрения, сегодня возможности у русского населения Эстонии для того, чтобы достаточно успешно использовать свой потенциал в деле строительства эстонского государства и общества в целом?

 — Прежде всего, у нас вместе есть возможность достичь эффекта синергетики. (Эффект синергетики — общий эффект от совместного действия отдельных участников — больше суммы эффектов от независимых действий этих участников — авт).

На самом деле, "Народный союз" никогда не придерживался точки зрения, что здесь, в Эстонии, какая-либо национальность или народ, или какой-то отдельный человек являются ненужными государству и обществу. Национальность никогда не может быть ненужной. Так сложилось исторически, что здесь, в нашей стране, живет много разных национальностей, и в этом случае не надо считать, кого больше. Нам надо вместе строить будущее, что и предполагает наличие согласия между всеми жителями Эстонии и использования потенциала этого согласия.

 — Но, например, в Ида-Вирумаа и в той же Нарве русские — основное население. Там, считай, не считай, а русских больше, чем в других регионах…  — Возьмем, например, Ида-Вирумаа. Следует признать, что мы несколько оторваны от того, что происходит там, а нам, поэтому, надо искать и находить общие цели, к которым следует стремиться. С другой стороны, мы все-таки используем те возможности, которые у нас есть. Мы строим благополучие, которого должно хватить на всех. Чтобы мы ощущали, что живем лучше, у нас должна быть более безопасная жилая среда. Если рассматривать конкретно политику возглавляемого мною Министерства окружающей среды, то, например, сегодня по линии министерства в Кохтла-Ярве осуществляется проект стоимостью в 460 миллионов крон. Если бы мы этого не сделали, то пришлось бы использовать городские средства. Или вот, возьмите развитие порта в Силламяэ, куда с нашей стороны пойдет более 300 миллионов. А "Нарвские трубы" — 140 миллионов.

Общая же идея — создать в регионе такую инфраструктуру, чтобы там была жизнь, достойная человека, и, соответственно, достойная окружающая среда. Наш вклад направлен на то, чтобы человек почувствовал, что его регион не является забытым и заброшенным. Я говорю сейчас конкретно об Ида-Вирумаа. Наоборот, в развитии этого региона сегодня — наша большая возможность. На самом деле эстонец — исторически скорее "человек от сохи", крестьянин. В то же время русский — скорее всего человек рабочий, инженер. Мы должны использовать эту синэнергию, и я считаю, что это вполне реально и возможно.

 — Но это в идеальном случае. А на практике пока что остается много противоречий. И в Эстонии есть те политики, которые чуть ли не умышленно сделали из Ида-Вирумаа регион повальной безработицы, неустроенности и социальных проблем.

 — Конечно же, в каждом вопросе есть свои крайности. Вот их следует исправлять. Два процента людей не должны, скажем, тревожить спокойный сон и будущее 60 процентов населения. В этом смысле требуется разумный подход, интеграция, позитивное использование возможностей для всеобщего развития. Это та самая возможность, которая придает Эстонии дополнительный импульс для развития.

Не стоит вспоминать старые времена, надо совместно строить будущее. А в Эстонии еще много чего нужно построить.

 — Недавно профессор Таллиннского университета и известный в прошлом политик Рейн Вейдеманн в своем выступлении в газете "Постимеэс" написал о том, что, например, конфликты по поводу Бронзового солдата на Тынисмяги во многом свидетельствуют об иллюзорности процесса сближения между эстонцами и русскими. Но такова ли ситуация сегодня на самом деле? Считаете ли вы, что сближения пока что не происходит?

 — Я думаю, в отличие от высказанного в данной статье мнения, что это нельзя считать как нечто совсем невозможное. Я не вижу в этом проблемы — в сближении русских эстонцев. Я вижу, как два народа живут рядом друг с другом, и не так уж плохо живут. Например, взять хотя бы поселения русских на берегу Чудского озера — там я не вижу каких-то трений. В свое время, после так называемого религиозного раскола в православии, они пришли жить на берег Чудского озера. Они являются гражданами Эстонии, живут рядом с эстонцами.

Но, конечно, культуры не должны сливаться, ведь согласно принципам демократии, культура у каждого народа должна сохраняться, поскольку она является нерасторжимой частью национального самоопределения. Утверждение, что кто-то живет правильно, а кто-то неправильно — неверно. И плохо, когда кого-то начинают притеснять. Но, безусловно, русской диаспоре необходимо давать больше информации, больше и чаще привлекать к процессу принятия решений на уровне парламента и правительства. Чтобы русские люди ощущали, что они внутри этой жизни, они принимают решения и несут за них ответственность. Это придаст делу больше смысла. Я думаю, что в этом направлении все мы и двигается. И в связи с нашим участием в Европейском Союзе в Эстонии становится популярным не только английский язык — русский также не утрачивает своего значения. Я, например, с удовольствием говорю на русском.

 — В составе "Народного союза" как политической партии Эстонии сегодня существует целая группа представителей русского населения, так и называющая себя "русским отделением" вашей партии. Как вы думаете, а есть ли у них реальная возможность делать что-нибудь в этом плане: представлять, а еще и защищать не только партийные интересы, но и интересы той самой части населения, которую они представляют?

 — Я думаю, что они привносят в нашу партию новое. Политику не выдумывают. Политика синтезируется на базе тех сигналов, которые идут от общества. Наша партия никоим образом не может игнорировать 30% населения Эстонии только из-за того, что у них другая культура. Мы не можем выдумать, что человек чувствует, что он думает. Мы достаточно умеренная в своих взглядах партия, гуманисты и демократы. Мы, в свою очередь, разъясняем свои позиции, точку зрения, с которой наши русские политики знакомят свою диаспору. Например, в 2001 году некоторые деятели хотели насильно продать электростанции, но мы, и русские люди в том числе, — все боролись за общие интересы. Мы, представители разных национальностей, строим общее будущее, живем вместе, и так не должно быть, чтобы у государства и народа не было бы ничего, а все было у кого-то другого. Конечно же, разные люди понимают вещи по-разному, и поэтому в нашей партии есть русские люди.

К нам приходят и новые представители русской диаспоры: директора школ, предприниматели из Таллинна и многие другие. Сегодня в нашей партии 10 тысяч человек, и сила ее растет. Безусловно, у нас есть и направления, куда развиваться далее — в Ида-Вирумаа, например, есть деятельные русские люди. Принцип, заключающийся в том, что какая-то группа занимается "своими" людьми, является правильным. Они продвигают своих людей, дают разъяснения, и в целом идет живой диалог. Ведь для русских людей также важно, чтобы у них были свои представители в партии. Я думаю, что это замечательно, когда человек знает свой народ, его жизнь, постоянно общается с ним.

 — В Причудье, например, я лично слышал от рыбаков достаточно хорошие отзывы о вас, как о министре, то есть вы там провели определенную работу, помогли им в урегулировании проблем рыбного промысла. А какие позиции у вашей партии вообще в Южной Эстонии, где сегодня флаг у реформистов?

 — Позиции сильные. В этом регионе члены нашей партии работают во власти. У нас сильные позиции в Алатаскиви, и ниже по берегу тоже. В Чудской волости наши члены так же у власти. Мы делаем большую общую политику, но мы видим потенциал и в регионах. А не так, чтобы впереди постоянно шел один Таллинн. Развитие должно быть повсеместным, и везде должна быть возможность работать, кормить семью, строить свое будущее. Вот таков наш принцип. У нас есть большие проекты, связанные с окружающей средой в Валга и Ида-Вирумаа, куда следует инвестировать 1,5 миллиарда крон. Безусловно, эти проекты следует развивать совместно с Европой, ведь в Европе региональная политика и политика окружающей среды очень ценится, таким проектам придается огромное значение. Волости и города не могут сделать все необходимое на местном уровне, но на помощь приходит государство, которое помогает реализовывать проекты.

 — Итак, сотрудничество, а не разделение — это все-таки сегодня выходит на повестку дня как вопрос дальнейшего роста общества и развития Эстонии в целом?

 — Мы открыты для контактов со всеми группами населения, и с другими политическими силами. У нас есть опыт работы в коалиции. Но, хочу сказать, что к власти некоторым из наших политиков и руководителей нужно приходить более готовыми, зрелыми, мудрыми, опытными. Простых государств нет. Но, безусловно, у нас могут быть общие социальные интересы и прочее. Мы никого не оскорбляем, никого не отталкиваем. Уважаем пожилых людей, дорожим семейными ценностями. Очень плохо, когда эстонцы чувствуют себя в чем-то оскорбленными, и русские также чувствуют себя оскорбленными. Лучше говорить друг с другом, обмениваться информацией, согласовывать позиции, действовать вместе. Это сверхважно, чтобы мы пришли к общим решениям, а затем начали реализовывать их. Сейчас беда Эстонии в том, что мир денег начинает и пытается командовать, что и как делать обществу. Но деньги должны служить нашим мыслям и целям, а не наоборот. Благополучие, которое мы здесь создаем, должно помочь улучшить жизнь для всех. Чтобы каждый имел свою долю благополучия и понимал, где и в чем она. У нас еще много общих дел.