Почему крупная украинская юридическая фирма пришла в Эстонию. И ее примеру следуют многие

Руководитель таллиннского офиса крупной украинской юридической фирмы ”Ильяшев и Партнеры” (Ilyashev & Partners Õigusbüroo OÜ) Виталий Галицких рассказал корреспонденту Delfi, в чем преимущество эстонской налоговой политики по сравнению с другими европейскими странами и почему украинский бизнес предпочитает инвестировать в нашу страну.

Каким образом украинская юридическая компания пришла к решению открыть офис в Таллинне?

Это интересный проект. Офис существует не отдельно от киевского. Мы так или иначе вливаемся в общую корпоративную структуру: у нас одна программа, мы все говорим на одном языке. Московский офис также полностью интегрирован. Помимо Таллинна, Москвы и Киева, наши представительства есть в Симферополе, Днепре и Харькове. Дальнейших расширений не планируется. Сейчас задача работать с тем, что есть, и хорошо интегрировать уже существующие офисы.

Что касается таллиннского офиса, то компания пришла сюда, потому что клиенты сказали сюда прийти.

Изначально было так, что клиенты стали проводить мониторинг всех европейских юрисдикций. Что касается Украины, то они очень хотят выйти на европейский рынок. И вот они ищут компанию, которая была бы уже в Европейском союзе, которая представляла бы их интересы и где можно было бы торговать от лица этой компании.

Например, есть Швейцария, Голландия, Лихтенштейн… Туда можно всегда прийти, там отличные юрисдикции, но это очень дорого. В Швейцарии, чтобы только зарегистрировать компанию, нужно 20 тысяч евро, плюс требование, чтоб в правление компании обязательно входил гражданин этой страны.

Уникальность Эстонии в том, что у нас нет налога на прибыль, а применяется налог на распределение прибыли. Допустим, мы занимаемся торговлей и не распределяем прибыль, не выводим дивидендами, а продвигаем свою фирму дальше, реинвестируя средства. Получается, что фирма налог государству не платит. В других юрисдикциях наоборот: фирмы сначала получают прибыль, платят налоги и только потом реинвестируют. Поэтому там очень часто занижают прибыли и показывают убытки, чтобы меньше платить налог. А здесь можно играть честно, что очень хорошо для репутации компании.

Еще очень важный момент — это простота ведения бизнеса. Мы сотрудничаем с EAS (Фонд развития предпринимательства — прим. ред.). У них большие проекты по привлечению сюда инвесторов в том числе и из Украины. По их словам, украинские бизнесмены поражаются, насколько просто у нас можно открыть фирму и полностью контролировать ее, находясь при этом не в Эстонии.

Мы подаем налоговые декларации в электронном виде. Они об этом даже не мечтают. Все финансовые операции ты делаешь через онлайн-банкинг, заявления в государственные учреждения подаешь через интернет.

Зарубежные компании настолько доверяют нашему э-государству, что готовы инвестировать и переводить бизнес в Эстонию?

Здесь они делают представительство, sales department (отдел продаж — прим. ред.) или операционную компанию, которые будут работать, ориентируясь на европейский рынок. Зарплаты тут не такие большие, и их можно выплачивать. Если сравнить с другими юрисдикциями в Европе, то мы реально самая простая и удобная. Скажем так: правильно делало наше государство, вкладывая в инфотехнологии. Это приносит свои плоды. В Латвии тоже есть возможности для бизнеса, но там нет такого электронного государства. В Финляндии же дорого и все общение на английском языке. Получается, что мы — золотая середина для украинского бизнеса.

Ты можешь управлять компанией от начала до конца, при этом находясь с ноутбуком на Сейшелах. Это простота очень привлекает украинский бизнес.

Я часто летаю на консультации в Киев. Клиенты хотят, чтобы ты приехал к ним, показал, как работает э-государство, вплоть до того, что приезжаешь со своим ридером и ИД-картой. Ты рассказываешь, как все устроено, как это можно получить, сколько времени уйдет на оформление. Поэтому встречи с клиентами очень важный аспект.

Особенностью украинского бизнеса является то, что они боятся выходить куда-нибудь без сопровождения. Так было с московским офисом: клиенты вышли на российский рынок и попросили юридическую поддержку у нас. То же самое и с таллиннским офисом. Они говорят, что мы пойдем в Европу, но давайте мы за вами, и вы нас будете обслуживать.

Наша юридическая фирма имеет дело с крупным бизнесом. Они из тех, кто сначала идут на консультацию, получают меморандумы, долго сравнивают, проверяют и только потом принимают решения. Часто сделки исчисляются миллиардами долларов. В Эстонии таких слияний не происходит. Наши клиенты не рассматривают эстонский рынок — он слишком маленький. Они всегда берут в совокупности, как трамплин для Европы. Из Эстонии хорошо торговать дальше, например, с немцами. У нас аспект международного бизнеса.

А на местный, эстонский бизнес вы не ориентируетесь?

В основном мы заинтересованы в местных транзитных и шипинговых компаниях, основными направлениями которых являются Украина и Россия. Мы готовы в таком случае сопровождать их.

У нас есть местные клиенты. К примеру, эстонская компания, имеющая семь ”дочек” в разных юрисдикциях. Это в любом случае международный бизнес. И эта компания пришла к нам относительно недавно. В основном приходят по рекомендации.

В Кохтла-Ярве — фирма Nitrofert, которая принадлежит Дмитрию Фирташу.

В феврале этого года украинский олигарх Фирташ был арестован в Австрии, в США его обвиняют в коррупционных преступлениях. Какова сейчас ситуация и как она сказывается на эстонском бизнесе Фирташа?

Я не так много знаю о нем, он не самый ключевой наш клиент.

Вы изучали юриспруденцию в Тартуском университете, получили степень магистра в Таллиннском техническом университете и год обучались в Германии. Теперь возглавляете представительство украинской юридической фирмы в Таллинне. Как началось ваше сотрудничество?

Я уже консультировал в Санкт-Петербурге большую ИТ-компанию. В штате 120 программистов. Мы сотрудничали с украинскими фирмами. На самом деле ты не ожидаешь встретить какой-то уровень, когда начинаешь работать с Украиной. Когда мне поступило предложение поработать с Михаилом Ильяшевым и я приехал в Киев, то удивился, насколько все здорово у них организовано там. Рынок юридических услуг сильно развит. Огромное количество журналов по юридической тематике. У нас такого и близко нет.

Рейтинги фирм, наиболее распространенная юридическая практика, основные работодатели, самые большие публичные сделки… Даже если взглянуть на суммы заключаемых сделок — они исчисляются миллиардами. Киевский офис ведет сейчас дело на 6 миллиардов. На Украине есть порядка десяти топовых компаний, остальные по-другому работают. Но в этой десятке очень высоко поднята планка. И думая об Украине, ты и представить не можешь, что там будет такое качество. Поэтому я был очень заинтересован работать в украинской фирме.

Здесь вы даете консультации по корпоративному праву, налогам, торговому праву, праву ЕС и занимаетесь разрешением юридических споров. Какие направления являются основными?

Корпоративное и налоговое право у нас доминируют. Конечно, разрешение споров. Недавно было обращение по международному арбитражу. В нашем главном офисе в Киеве работают сильные специалисты по международному арбитражу в совокупности с морским правом. Юридические компании хорошо зарабатывают на морском праве. Есть, к примеру, такая схема: компания заказывает зерно из Украины куда-нибудь, допустим, в Египет. Тонны зерна, груз стоит миллионы. Судно прибывает к месту назначения, его нужно принять. Но покупатель не соглашается принимать груз, поскольку зерно не первого класса, а третьего. И все.

Обратно судно гнать не можешь, так как стоимость такого судна в день десять тыс. евро. Зерно необходимо продать. В таких случаях они устраивают аукционы прям в порту. Появляется другой покупатель и говорит: ”Хорошо. Я куплю у вас зерно третьего класса за 20 процентов от первоначальной цены”. Тут делать нечего, ты должен скинуть груз и отпустить корабль. Вырученные средства идут на оплату портовых услуг, на зарплату команде и за юридические услуги. У юристов, которые занимаются подобными проблемами, как правило высокая почасовая зарплата.

Морское право и арбитраж — это серьезная практика. В этих областях специалистов мало.

Основная проблема Эстонии — недостаток специалистов. У нас, конечно, можно сделать так, чтобы у каждого специалиста было свое узкое направление: таможня или то же морское право. Здесь рынок не готов прокормить таких специалистов. Основная масса юристов общего профиля.

Мы крупнейшая фирма по авиационному праву. Здесь у нас даже близко конкурентов нет. Например, украинское госпредприятие ”Антонов” (компания, производящая самолеты и оказывающая сопутствующие услуги — прим. ред.) наш клиент с 1998 года.

Если мы не представлены в другой юрисдикции, всегда берем на субподряд другую юридическую фирму. Так, помимо других фирм, к примеру, ”Сорайнен” работает у нас на субподряде в Латвии и Литве, если приходится вести дела в юрисдикциях этих стран.

В связи с чем возникла необходимость в переориентировании бизнеса на другие европейские юрисдикции?

Украинский и российский бизнес уходит потихоньку с Кипра и Мальты, потому что в Украине и России поменялось законодательство. Если раньше они пользовались кипрской компанией с целью налогового планирования, чтобы выводить дивиденды просто ”под ноль”, то теперь ситуация изменилась и больше так делать нельзя.

Дело ПАО ”Северсталь” — один из примеров деофширизации. Оно стало резонансным, потому что с 2011 по 2013 год компания выводила на Кипр дивиденды и, во избежание двойного налогообложения, пользовалась льготной ставкой в пять процентов вместо 20. То есть 15 процентов они экономили. Суд признал, что компании на Кипре, которые получали дивиденды от общества и переправляли их на Британские Виргинские острова, исполняя роль транспортных агентов и являлись офшорными. По сути они не были бенефециарами (конечные получатели дохода) и не имели права на льготную ставку. Теперь суд обязал доплатить эти 15 процентов за все три года. Можно представить, сколько это миллиардов долларов. Остальные суды теперь исходят из того, что офшорные компании, расположенные на Кипре и Мальте, используются лишь для уменьшения налоговой базы.

Три основных критерия, из которых исходят суды: во-первых, у всех подобных компаний один и тот же устав, во-вторых, единственное, чем владели эти компании, — это были акции ”Северстали” и других активов не было, в-третьих, они не имели никакой другой деятельности. По факту признали, что эти фирмы были фиктивными.

Таким образом, это разрушило схему, которую использовали в 1990-х и 2000-х по офшорным компаниям и налогам. На Кипре стали затягивать гайки: они имплементировали европейское законодательство, к которому не были готовы. Еще 20 лет назад там не было университетов, у них не было юристов. Они наклепали компаний и не знают, что с ними делать дальше. Никакая уважающая себя фирма не перечисляет деньги на Кипр, потому что все понимают, что юрисдикция полуофшорная, деньги ”левые” и могут начаться проблемы с налоговой.

Налоговая оптимизация через Кипр больше не работает. Если раньше юристы и понимали, что она не должна работать, то теперь появились конкретные судебные решения. В России активно стали применять эту практику и, если ты отправляешь дивиденды на Кипр или Мальту, то 100 процентов тебя потом заставят выплачивать еще. А этих денег уже нет, так как эти средства транслируются в офшоры и давно потрачены.

Сидеть на Кипре больше не имеет смысла. Фирмы хотят вести прозрачный бизнес европейского класса и не портить деловую репутацию.

Помимо преимуществ э-государства, чем Эстония еще привлекает крупный бизнес и иностранные инвестиции в страну?

У нас очень активный посол в Украине. До этого он работал в Брюсселе. В EAS тоже хорошо работают. Они постоянно привлекают инвесторов сюда. Эстония хорошая страна, чтобы сюда инвестировать, чтобы открыть компанию, начать здесь бизнес. И наше посольство хорошо работает там и привлекает сюда людей. Наша задача, когда мы ездим в Киев, показать, насколько привлекательна местная юрисдикция.

С Россией, например, проблема такая, что русские всегда открывали в Латвии компании. Во-первых, это центр Прибалтики, во-вторых, населения больше. Но по факту, у нас ВВП выше. Эстония обладала всеми преимуществами, но тем не менее, все открывали в Латвии. Латыши с 90-х постоянно устраивали форумы в Питере и в Москве, на которых себя рекламировали. Эстонцы этим не занимались. В итоге, мы упустили это время. Но Латвия продолжала привлекать к себе клиентов.

В Украине эстонцы преподносят себя в выгодном свете. Постоянно показывают, почему стоит приходить именно в Эстонию, а не в Латвию или, допустим, на Мальту. Это, конечно правильно и здорово. Все хорошо справляются со своими обязанностями. И люди сюда инвестируют. Конечно, может на местном рынке среди украинских инвесторов скептическое отношение сохраняется. Как правило, сюда приходят огромные фирмы. По меркам Эстонии гигантские. И они нормально ведут бизнес, если им надо продавать, допустим, зерно в Европу.

Те, кто умеют вести бизнес по-европейски здесь остаются, а кто не умеет — сюда не суется. Они фильтруются уже на начальном этапе и остаются в Украине или переходят в соседние юрисдикции. Это положительная тенденция. Они открывают здесь офисы, набирают людей, платят налоги. У нас не прокатывает тема с выплатой черной зарплаты. Здесь не хотят работать за черную зарплату. Все хотят быть кредитоспособными, чтобы купить нормальную машину, чтобы купить нормальный дом. Нужна кредитоспособность. Нельзя получать деньги в конверте и ездить на машине. Здесь такое не прокатывает. Работники здесь заинтересованы в достойной зарплате. Это для государства только плюс.

Конечно, попадаются такие фирмы, которые хотят просто воспользоваться системой отсутствия налога на прибыль юридических лиц. Но мы вообще не советуем так делать. Если фирма только на бумаге, то вся оптимизация никуда не годится. Она не имеет смысла.