…Зато читал Адама Смита
И был глубокой эконом,
То есть умел судить о том,
Как государство богатеет,
И чем живет, и почему
Не нужно золота ему,
Когда простой продукт имеет.
Отец понять его не мог
И земли отдавал в залог.

("Евгений Онегин", А.С.Пушкин)

Великий русский поэт в начале XIX века в нескольких строках передал суть конфликта между западными передовыми идеями бурно развивавшегося в ту пору индустриального общества и устаревшими традициями аграрной России. Ныне уже в индустриальной России с большим трудом пробивают себе дорогу идеи постиндустриализма, который успел коренным образом преобразить жизнь на Западе. Однако и в Эстонии, легко принявшей новейшие экономические идеи и "тигриным прыжком" опередившей Россию чуть ли не на десятилетие, не все так просто.

На прошлой неделе наши СМИ обошли две взаимосвязанные новости. Первая, безусловно, приятная: по состоянию на 1 ноября в стране официально была зарегистрирована рекордно низкая за последние 10 лет безработица — 2,8%, с учетом тех, кто по каким-то причинам не регистрируется на бирже — около 8%. Достижение особенно впечатляющее, если учесть, что еще в 2000 году 14% экономически активного населения не могли найти применения своим способностям. Какую-то роль в этом сыграли сокращение численности населения, выезд людей на работу за рубеж, но главный фактор — вызванный успешным развитием экономики рост числа занятых в самой Эстонии, с 565 тыс. в первом квартале 2000 года до 609 тыс. во втором квартале нынешнего.

Другая новость, логично вытекающая из первой: эстонские фирмы начинают задыхаться от нехватки рабочей силы. В этом сообщении заложены противоречивые эмоции. Хорошо, что в большинстве регионов уже практически все хоть на что-то годные нашли себе работу. С другой стороны, дефицит рабочей силы ведет к тому, что и без того быстро растущие зарплаты могут резко подскочить и создать немало проблем эстонским фирмам.

Между тем даже сегодня эстонские ткачи, швеи, сборщики электроники зарабатывают вдвое-втрое больше, чем их китайские коллеги, не говоря уже об индийцах или индонезийцах. Где та граница, после которой близость к рынкам сбыта и более высокое качество продукции перестанут спасать наших производителей, во многом зависящих от стоимости рабочей силы?

Эстония все ближе подходит к той черте, когда придется принимать принципиально важное решение о том, открывать или нет свой рынок труда для массовой иммиграции из стран вне ЕС. Глядя на происходящее у западных соседей, которые давно принимают множество иммигрантов, как-то не хочется повторять их ошибки.

Даже наша скромная по европейским меркам зарплата привлекательна для выходцев из стран Азии и Африки. И растет она гораздо быстрее, чем в том же Китае, бурное экстенсивное развитие которому обеспечивает ежегодный приток в города миллионов сельских бедняков, для которых и сотня долларов в месяц за счастье. Стоит приехать в Эстонию достаточно большому количеству бедных азиатов, спасая своими неприхотливыми руками от сворачивания наше текстильное и швейное производство, субподрядчиков, они существенно задержат рост заработной платы в стране. И о надеждах быстро догнать по уровню жизни передовые страны нам придется забыть. Правда, с другой стороны, они спасут рабочие места для тех местных жителей, которым не светит занятость на более высокотехнологичных и высокооплачиваемых предприятиях.

Однако не стоит обольщаться, надеясь, что нас спасет высокотехнологичное производство. Конечно, какую-то часть ВВП оно обеспечит, однако в наиболее развитых странах мира, таких, как США, Люксембург, Сянган доля всей промышленности в ВВП давно уже ниже 20% (сравните с 29% в Эстонии). Если этот сектор у экономически развитого государства свыше 30%, как у Ирландии, Германии, Финляндии, страна считается уже "сверхиндустриализированной". Но и там доля промышленности неуклонно сокращается, уступая место сфере услуг.

В наши дни немалая часть бытовой и промышленной электроники поступает в Европу из Китая, Индии и ряда других развивающихся стран Азии. И все чаще это либо сворованные у именитых брендов и слегка измененные, либо даже полностью собственные разработки. Не за горами прорыв на европейский и, соответственно, наш рынок китайских мобильных телефонов, автомобилей, а несколько позже появятся и самолеты.

Передовые европейские страны, осознавая неизбежность наводнения мирового рынка азиатскими промышленными товарами, все большее внимание уделяют сфере услуг, сложнейшим наукоемким отраслям, которые, правда, по силам преимущественно крупным державам с многомиллионным населением. Как часть ЕС, Эстония тоже постепенно подключается к этому процессу, но лишь на вторых ролях. Первую роль нужно создавать себе самостоятельно, а в этом деле наши успехи довольно скромные.

Показательным примером могут служить во многом схожие в Эстонией уже упоминавшиеся Люксембург и Сянган — самая богатая в пересчете на душу населения страна мира и занимающая девятую позицию.

У особой административной единицы Китая структура ВВП во многом похожа на эстонскую, там тоже большое, даже большее значение имеет обслуживание транзитных грузопотоков. Максимальная открытость внутреннего рынка и свобода предпринимательства обеспечили мощный приток иностранных инвестиций. Первоначально эта британская колония поднималась на легкой промышленности, затем на сборке и производстве дешевой бытовой электроники. Однако ныне технологически весьма развитая промышленность дает Сянгану лишь 11% ВВП. Главные сферы, наряду с обслуживанием транзита, — банковские услуги и финансовое посредничество, международная торговля, туризм.

С учетом численности населения, 470-тысячный Люксембург нам ближе 6,9-миллионного Сянгана. Всего три десятилетия назад люксембургское небо коптили многочисленные домны, которые выплавляли до 15 тонн стали на каждого жителя и обеспечивали основу экономики страны, в первую очередь зависящей от экспорта стали и проката. К XXI веку металлургия Люксембурга усохла в несколько раз, а вся промышленность вместе взятая в 2004 году дала лишь 16,3% ВВП (1991 — 24,6%). Нынче Великое герцогство живет, прежде всего, банковскими услугами и финансовым посредничеством (около 1/3 ВВП), прочими услугами и туризмом.

И Сянган, и Люксембург, заботясь о будущем, стимулируют развитие инфотехнологий и добились в этом неплохих результатов. Особенно Сянган, поставляющий на мировой рынок немало собственных разработок.

Руководство Эстонии, вроде бы, осознает, что инфотехнологии — один из самых перспективных путей для развития экономики. Особенно учитывая уникальность каждого продукта, которой трудно достичь в перенасыщенной разработками обрабатывающей промышленности. Однако государственное влияние в этой сфере недостаточное.

Экс-президент Леннарт Мери, в свое время, объявил о том, что Эстонии нужна своя Nokia, но забыл приложить к заявлению сколь-нибудь внушительные усилия государства. Так что некое подобие Nokia — программа Skype, которой пользуется уже свыше 50 млн. человек по всему миру, была разработана эстонскими программистами без государственной поддержки. А ведь займись правительство серьезной помощью инновационным проектам, штаб-квартира (зарегистрированной, кстати, в Люксембурге) Skype могла бы быть не в Лондоне, а в Таллине, где работает основная часть из двухсот сотрудников созданной два года назад компании.

Чем еще показателен пример Люксембурга для Эстонии, так это своей иммиграционной политикой. Страна с середины прошлого века принимает много иностранцев, но большинство из них — европейцы, прежде всего, португальцы и итальянцы. Стоит ли объяснять, как благотворно это сказывается на внутренней жизни страны и взаимопонимании между коренными жителями и приезжими, культура которых очень близка жителям Люксембурга? А высочайший уровень заработной платы обусловлен отчасти тем, что в стране практически не осталось производств, ориентированных на дешевую рабочую силу и нет достаточно большой массы приезжих из бедных стран третьего мира, готовых работать за гроши в понимании зажиточного европейца.

Наши строительные фирмы в последнее время начинают привлекать на работу польских иммигрантов. Как признают наниматели, качество рабочей силы из Польши зачастую даже выше, чем нашей, там хорошо поставлена подготовка строителей. А измученных высокой безработицей поляков устраивает наша зарплата, которая зачастую выше, чем у них на родине. В то же время, за те деньги, на которые могут покуситься выходцы из Азии, они никогда работать не станут.

Поделиться
Комментарии